Глава 4

Темнота на балу была не абсолютной, но достаточно плотной, чтобы сеять панику. Затухающие свечи, опрокинутые подсвечники, крики перепуганных дам и возмущённые возгласы кавалеров создавали хаос, которым Гавейн умел пользоваться как никто другой. Он оттащил Маркизу Изабеллу за ближайшую колонну, прижимая её к холодному мрамору.

– Спокойствие, маркиза, – прошептал он ей на ухо, его голос был неожиданно спокоен, несмотря на адреналин, бурлящий в жилах. – Просто маленькое недоразумение.

– Недоразумение?! – прошипела Изабелла. – Это кто-то из ваших старых друзей, Гавейн? Они всегда так эксцентричны?

Гавейн чувствовал, как воздух вокруг него сгущается. В темноте, среди хаотично движущихся теней, он уловил знакомый запах стали и крови. Это были не просто разбойники. Это были профессионалы.

– Мои друзья, маркиза, предпочитают более… интимные встречи, – ответил он, осматриваясь. – Кажется, у нас появился общий недоброжелатель. И он не любит шуток.

В этот момент, откуда-то из глубины зала, послышался властный голос, пытающийся навести порядок. Сквозь толпу пробивались гвардейцы с факелами, их лица были напряжены. Свет медленно, неохотно возвращался в зал, выхватывая из темноты обрывки поваленного декора, сломанную мебель и несколько лежащих на полу фигур. Одна из них, увы, оказалась несчастным фрейлином, чья жизнь оборвалась слишком рано и слишком глупо.

Гавейн воспользовался моментом, когда внимание всех было приковано к трагедии. Он отпустил Изабеллу. – Мне пора, маркиза, – сказал он. – Не беспокойтесь. Я вернусь. Возможно, уже под другой личиной. И, не дожидаясь её ответа, он растворился в толпе, движимой любопытством и страхом. Зачем возвращаться? Он уже был здесь. Ему нужна была принцесса. А этот переполох… это было даже на руку. Пока все заняты поиском убийц, он мог действовать свободнее.

Он перемещался по залу, как тень, мимо перепуганных дам и их пытающихся храбриться кавалеров. Его взгляд скользнул по Принцессе Амелии. Она стояла чуть в стороне от основной суматохи, её лицо было бледным, но в глазах не было паники, скорее, какое-то странное, сосредоточенное выражение. Гавейн на мгновение задумался. Скучноватая фиалка? Может быть, не совсем.

Его путь привёл его к покоям служанок и младших фрейлин, куда обычно не заглядывала высшая знать. Там было шумно, слышался истерический смех и причитания. Он заметил молоденькую горничную по имени Лили, которая, судя по всему, только что пережила припадок истерики и теперь пыталась привести себя в порядок. Она была не первой красавицей, но её округлые формы и наивный взгляд обещали лёгкую добычу.

Гавейн присел рядом, изображая озабоченность. – Бедняжка, – произнёс он, его голос был полон сочувствия, – вы, должно быть, так напуганы. Что же случилось?

Лили подняла на него большие, влажные глаза. – Это было ужасно, сэр! Прямо передо мной! Я думала, это конец света!

– Понимаю, понимаю, – Гавейн мягко взял её за руку. – Неужели эти варвары так жестоки? А вы, такая хрупкая… вам нужна защита. И немного тепла. Я, к слову, барон из провинции. Мой кузен, маркиз де Монтейн, весьма уважаемый человек.

Услышав про маркиза, Лили немного успокоилась. Провинциальный барон… Звучит надёжно. – Вы… вы так добры, сэр.

– Просто моё сердце не выдерживает такого горя, – Гавейн наклонился ближе, его взгляд скользнул по её груди. – Вы, должно быть, много знаете о том, что происходит здесь, в замке, не так ли? Кто что говорит, кто куда ходит…

Лили, польщённая его вниманием, начала щебетать, как птичка. Она рассказала ему о принцессе, о её тайных выходах в сад по ночам, о странной дружбе с одним из гвардейцев, о том, как принцесса Амелия не любит своего жениха и как часто спорит с отцом. Гавейн слушал, кивая и время от времени отпуская комплимент, отчего Лили смущалась и краснела.