– Не нужно было тебе приходить, – тихо произнесла мама, словно боялась, что её с собеседником могли услышать.
– Я пришёл просто навестить тебя и Лиама. Как вы?
Этот человек был ему не знаком, а его мягкий голос показался ему очень приятным и ни с чем не сравнимым. Он отличался от голоса его отца, пропитого, резкого и очень грубого. Незнакомца было приятно слушать, хотелось, чтобы в стенах этого дома, кроме маминого, звучал ещё его. Ребёнок притаился на ступеньке, крепко обхватив руками стойку перила.
– Пожалуйста…, – женщина запнулась.
Судя по всему, она еле сдерживала слёзы и сейчас пыталась не расплакаться прямо перед мужчиной. Пыталась казаться сильной.
– Почему? – спокойно спросил он, однако в голосе затаилась еле заметная боль. Такой односложный вопрос таил в себе гораздо больше слов и эмоций, прикрытых сдержанностью.
Она не отвечала. Послышались всхлипы, затем шорохи. Незнакомец заключил её в объятия, и Лиам больше не слышал их разговора. Может, он шептал что-то ей на ухо, а, может, молчал. Все мысли ребёнка уже были заняты лишь одним: почему его мама так плакала? Сердце сжималось от боли за неё.
– Ты должен идти.
Они попрощались, и дверь аккуратно закрылась. Мама и дальше поддерживала тишину, а Лиам поспешил обратно наверх, в свою комнату, чтобы быстрее вернуться к себе, пока его не заметили за чужим разговором и не поругали за то, что он подслушивал.
– Лиам. Ли-и-ам. Вставай давай.
Я сильнее прижал к себе руки, чувствуя непрошенный холод, коснувшийся рук и лица. Просыпаться не хотелось, сон крепко держал в своих лапах, но скрежет ворот дал мне ясно понять о нашем местонахождении, поэтому пришлось вынудить его отцепиться. Только тогда я открыл глаза, прерывая поток воспоминаний, и посмотрел на двух мужчин в простых синих джинсах и растянутых домашних футболках, на которые были наброшены куртки. Под этими футболками, где-то за поясом скрывалось по одному «Глоку» с полным магазином девятого калибра. Сэм заехал на территорию и свернул к гаражу, где находилось не меньше десяти автомобилей, около четырёх мотоциклов и пара спортивных велосипедов. Он остановился и заглушил двигатель, поворачиваясь ко мне.
– Остановка «Дом», с вас сто долларов.
– О, – выдохнул я, сдерживая смех, пока отстёгивал ремень безопасности, – иди ты, Сэм.
Парень лишь рассмеялся в ответ, пихнул меня и вылез из автомобиля. Я аккуратно захлопнул дверь, помня, что происходило после одного моего неосторожного хлопка, и последовал за ним, убирая руки в карманы. Поравнялся, сделал глубокий вздох, радуясь, что приключения на сегодня закончились, и направился к входу в дом. Я обернулся, когда показалось, что Сэм за мной не следовал. Так и было.
– Ты что, не идёшь?
Он покачал головой.
– У меня дела ещё есть, и надо сходить, навестить Алекс. Кстати, тебе тоже пора бы, она переживает за твои вылазки. Мог бы и заходить к ней, чтобы сообщать о том, что ты жив, вместо меня.
У меня невольно появилась улыбка, Сэм лишь усмехнулся, замечая, как меняется моё лицо. Контролировать мимику при упоминании девушки было не так уж и просто. Она захватила всё моё внимание ещё с того момента, как появилась передо мной и нагло пихнула в сторону, когда я пытался понять, что не так с моим «Кавасаки», и почему он постоянно глох посреди шоссе порой даже в самые неподходящие моменты. Для неё же это всё были сущие пустяки.
– Кстати, твой байк почти готов. – добавил друг.
В её руках всего пара часов и ящик с инструментами. Но за это время мотоцикл «воскресал» и вновь был готов спасать меня от преследователей, набирая скорость на дороге. У девушки были золотые руки, а ещё красивые глаза мягкого голубого цвета, тонкие нежные губы. Сильный характер. Я мог и дальше сыпать её комплиментами, но она всегда заставляла меня умолкнуть, отнекиваясь и смущённо стукая гаечным ключом по голове, каждый раз, когда слышала приятные слова в свою сторону. Кстати, это всегда было больно.