– Да послушайте же меня! Я видела следы!

– Нет. Это ты послушай меня, Рокот. – И она замолчала, разом, сжавшись в комок, будто от окрика. – Ты – лучший следопыт клана. Но, чтобы быть членом совета, этого недостаточно. Совет примет решение в строгом соответствии с обычаями народа ктранов. – Последнюю фразу он произнес тоном ровным и официальным, не позволяющим остаться за столом хоть на минуту дольше.

– Что будет со мной? – Я все же не мог уйти так.

– Что будет? – Ктран казался озадаченным. – Да ничего. Отдохни немного, клан дарует тебе имя гостя, потом мы не станем задерживать тебя.

– Благодарю.

Рокти казалась раздосадованной, молчала весь путь обратно, хмурилась и хмыкала неразборчиво под нос. Я тоже молчал, тоска перехлестывала грудь, не отпускало ощущение стремительно утекающего времени. Я должен был начать поиски и не мог приступить к ним немедленно. Закат затухал над лесом, наступающая ночь не давала надежды на успех, а измотанный организм требовал сна.

За овальным столом нас ждали уже. Лист развлекался компанией сумрачного Ясеня: глядел, ухмыляясь, как тот ковыряет ложкой овощное рагу. От глиняных горшочков шел пар.

– О! – Лист вскочил на ноги, едва открылась дверь, Ясень поднял взгляд, но улыбка его погасла, когда он увидел выражение лица Рокти. – Наконец‑то. Я, признаться, устал ждать. Что? – Лист прошел на кухню и вернулся с парой новых горшочков, мы сели. – Совет опять не прислушался к твоим словам, Рокот?

– Ты! – Рокти вдруг обернулась ко мне требовательно. – Скажи мне ты, ты был там и видел все, разве мог ребенок вести себя так, как повела себя эта… девочка?

Я отложил ложку, которую взял было. Посмотрел в яростные зеленые глаза, ответил честно:

– Рокти, это был ребенок. Я знал это, даже соглашаясь с тобой. Да, я видел следы, они не сказали мне ничего, я не следопыт. И завтра, едва рассветет, я отправлюсь искать девочку, кем бы она ни была.

– Я тоже пойду! – Признаться, я был удивлен. – Уверена, мы должны найти ее. И, если я была права… совет пожалеет.

Хохот Листа заглушил робкие возражения Ясеня:

– Рокти, нехорошо угрожать совету. Ты не должна делать так, не ходи, пусть чужак ищет сам. – Он пытался схватить ее за руки, умоляюще ловил взгляд.

Она глядела только на меня, будто я был источником всех ее бед, и, едва почувствовав руку Ясеня на запястье, вскочила, отступив на шаг.

– Что он найдет сам? Он же не следопыт!

Ее смех лишил меня последних иллюзий. Наша взаимная симпатия мне привиделась. Если Рокти и станет помогать, то лишь из своих политических соображений. Я отодвинул горшочек, поднялся.

– Спасибо за гостеприимство, кров и стол, так сказать. Где я могу лечь поспать?

– Идем, покажу, – Лист стал вдруг серьезен. Куда делась ирония? Обернувшись к Ясеню произнес тихо: – Извини, друг. Не вышло посидеть сегодня. К себе пойдешь или у нас останешься?

– Останусь, – буркнул Ясень, огладил колено, покосился на остатки в горшочке и взялся решительно за ложку.

Лист пожал плечами, прошел и толкнул одну из дверок по периметру. Оглянулся выжидающе. Я посмотрел на Рокти. Та стояла, поджав губы, глядя мимо и вглубь. «К черту!» – решил я и быстро пересек комнату, перешагнул порог.

Зеленый полумрак успокаивал, воздух был свеж и призрачно ароматен. Я привык уже к умиротворяющему, медовому свету деревянных стен подземного поселка. Здесь стены были сплошь увиты плющом. Выступ, служивший кроватью, оказался для меня слишком короток, но достаточно широк, чтоб свернуться калачиком: в изножье стоял сундук. Я вздохнул невольно, захотелось упасть и отключиться немедленно. Я шагнул к лежаку, стягивая косоворотку. Сзади хлопнула дверь, погрузив комнату в малахитовую темень. Щелчок пальцев. Я обернулся – Лист стоял у входа, пара светляков вилась рядом, он щелкнул пальцами еще раз, и еще пара поднялась от стены, полетела на звук.