– Это Мэри тоже сама мне отдала, – похвасталась Бекка. – Красиво? Мне ведь идет, правда?

– Не идет, – показала язык ласка. Маленькая волчица усмехнулась.

– Ты завидуешь, и все! Шестнадцатый год, а до сих пор пляшешь под дудку битого воробья! А ему даже серьгу было втыкать некуда!

– Иди ты! – вскипела Дина. А Бекка расхохоталась:

– Да, да, да! Алекс – битый воробей, так что Дину тоже бей!

И обозленная ласка набросилась на волчицу. Бекка ловко увернулась и царапнула Динину шею, раззадорив ее еще больше.

– Бой! Бой! Бой! – радостно скандировали остальные. Дункан только в ужасе наблюдал, как девочки катаются по полу. Дина была выше Бекки, но худее и не такая сильная. Поэтому несложно догадаться, кто побеждал.

Дункан присоединился к тем, кто орал нестройным хором:

– Бекс! Бекс! Бекс!

В то время как другие кричали:

– Дина! Дина! Дина!

Дина вцепилась в загривок противницы, и раздалось лязганье мощной челюсти – волки, даже маленькие, не знают пощады. А особенно волки, вознесшиеся высоко.

Ласка бессильно откинула голову. Бекка встала с пола, демонстративно отряхнула черную ткань одежды. Те, кто болел за Дину, затихли. А крысенок Джо – он, кстати, кричал «Бекс!» громче всех, – подошел к Бекке и поднял ее левую лапу.

– Принцесса победила! Вчистую! – объявил он.

И все остальные подняли левые лапы и заскандировали:

– Бекс! Бекс! Бекс!

Дункан почему-то почувствовал необычайную гордость за волчонка с решительными голубыми глазами.

Он увидел краем зрения, что сизый горностай и черный котенок подняли Дину и понесли вон из библиотеки. Никто и не заметил этого. Все ликовали, радуясь победе Бекки.

И, кажется, серьга в ее ухе засияла еще ярче.

А потом в дверь просунулась голова Смита.

– Мэри желает видеть Бекку.

– Что-то срочное? – нахмурилась Бекка.

– Она хочет знать, где вы были, – скривился козел, покосившись на Дункана.

Маленькая волчица вздернула носик.

– Хорошо, Смит. Скажи ей: я сейчас буду.

***

Дождь бил по стеклам и навесам, стучался безнадежно в ткань разноцветных зонтов и в безразличный лед асфальта. Звери торопливо семенили по лужам, боясь упасть, но еще больше боясь промокнуть.

Торн брел по улице, низко надвинув капюшон. Он вымок так, как не вымокал, наверное, никогда. Он замерз, проголодался и просто не знал, куда идти.

– Привет, Торни!

Щенок вскинул голову и увидел подругу брата, лайку Джуди. В красном платьице в горох и красным зонтиком в лапе. На мордочке Джуди застыла мечтательная улыбка.

– Что делаешь? Я вот к вам домой иду. Дорен обещал мне…

Дорен.

Глаза Торна нервно дернулись.

– К нам… не-нельзя.

– Почему? – похлопала глазами Джуди. – У твоих родителей важный эксперимент? Так я же ненадолго…

– Нет! – оскалился юный лабрадор и загородил ей путь. Лайка нахмурилась.

– Дай пройти, щенок! Не то я…

И Торн ударил.

Потом еще и еще.

Джуди упала.

Торн быстро огляделся: повезло, никто не видел. Он быстро поднял лайку на лапы, свернул за угол и положил туда, куда падала большая тень, чтобы ее не сразу нашли, но все-таки нашли и помогли. Но Торн случайно коснулся ее шеи и понял, что пульса уже нет. Что же он натворил?!

Торн повернулся, чтобы уйти, пока никто не видит, и застыл.

На него смотрела в упор молодая волчица. Белая-белая и прозрачная, точно туман. И в белом платье, похожем на римскую тогу.

Щенок догадался: незнакомка знает, что он натворил.

Торн отшатнулся, боясь глядеть на эту красавицу. А волчица вместо этого протянула ему унизанную серебром лапу.

Щенок испуганно помотал головой, но волчица сделала ему шаг навстречу и не отступала.

Торн неуверенно положил свою лапу в ее. Волчица была холодная, как снег.