Должен сказать, что программа таких вечеринок известна заранее. Пляшущие на фоне нас пиджейки выйдут с небольшим опозданием. Микрофон будет заводиться до свиста. Пара сочувствующих отличится танцем в стиле «паралич». Вика будет выглядывать из-за угла, заготавливая игривую и кокетливую лесть.

В конце – сбор рукопожатий, рюмка, сигарета. После кассы с зарплатой все то же самое в обратном порядке.

Веня Пунь красочно изобразит в виде миниатюр ряд бородатых анекдотов. Дядя Слава ретируется по-английски, страшась сорвать кодировку. Стасик Беломор напьется. Вопреки композиции рассказа, я обязан уделить Стасику больше внимания…

Мой гитарист – человек угрюмый и выпивающий, как все без исключения непризнанные гении. Вокруг него всегда ведутся одни и те же разговоры: Пэт Метени, Джимми Пейдж, Карлос Сантана и «как все несправедливо в этой жизни». Щедро подсолив факты чьей-нибудь биографии художественным вымыслом, Беломор выделит себя.

А играет Стасик действительно прекрасно. Он – сочетание феноменальной мышечной памяти и композиторского таланта. Стоит Стасику вырвать из любого контекста музыкальную фразу, она возводится в ранг авторского шедевра.

Талант, дерзкая прямота и алкоголизм не совместимы. И Стасик вредил сам себе. К тому же, отдельных трудов мне стоило пресекать таблетки в его карманах, происхождение которых не известно медицине. Их действие – ускоренная моторика рук, блеск в глазах, нервные тики. Побочный эффект – фальшивая общительность и, соответственно, нелепые знакомства…

Так за нашим столиком образовался приторный грушеобразный тип в дорогом пуховике. Заговорил с Беломором:

– Меня зовут Геннадий. У меня для вас оффер.

– Незнакомые наркотики не употребляем…

– Это значит – предложение, – растерялся тип.

– Халтура? – хрипло оживился Беломор. – Я вас внимательно…

– Сам я из Москвы. Мой местный друг – меломан. Празднует день рождения предприятия. Хочу подарить ему вас.

– Подробнее?..

Геннадий расправил плечи:

– Так и слышу: «Группа „LastРаунд“. Сегодня только для „ДонХимчистки“».

Стасик снова поник.

– Мы не играем корпоративы, – говорит. – Никакой попсы. У нас строго свой материал.

– И прекрасно, – заверил Геннадий. – Предоплата в размере десяти штук русских рупий. Всего по десять каждому. Сопутствующие траты отдельно, разумеется.

– Чирик на рыло? – уточнил гитарист. – Согласны!

Из ниоткуда образовался алкоголь всех ценовых категорий. К тому же, в радиусе четырех метров фигурировала плитка гашиша размером с томик «Страха и ненависти в Лас-Вегасе». Становилось тревожно…

Рядом присела Вика. Приняла немного растерянный вид.

– Ты задумывался о том, – говорит, – что женщины правят мужчинами, становясь перед ними на колени?

Я задумался: «Какую глупость она еще скажет?»

– Не понял, – соврал я.

– Дурачок, – улыбается Вика.

– Есть конечно, одна догадка…

И вот, венец уходящего дня – эротическое приключение в тесной кабинке туалета. Что-то вроде бесплатного приза за факт участия в конкурсе пороков.

Придерживая стены, я закрыл глаза и представил ушедшую жену, чтобы все закончилось быстрее…

Мой гитарист, оставшись без присмотра, успевает тем временем нажраться до мании преследования, галлюцинаций и хулы без адресата.

– Э вы, все, бла наху итите, – мычал Стасик.

– Что ты сказал? – обиделся какой-то здоровяк.

Я успел вмешаться…

– Говорит, что вы все благоухаете. Мой друг похвалил духи твоей женщины, сбавляй тон, – тут я выдержал паузу. – Это приличное общество!

Кульминация первого мюзикла возвращает нас в изначальные декорации скромной квартирки с видом на террикон: устоявшийся запах сигарет, карандашные рисунки, муха по имени Джанис кружит над остатками ужина, невидимый Клэптон звучит из колонок.