Парень пожал плечами.

– В правилах не написано время пребывания в душе. Ах да, вы же, Энни, не читаете правила, – он ехидно улыбнулся, смотря, как она пилит его взглядом. – Извините меня, дамы, но мне пора идти.

Джози расправилась с чашкой кофе и круассаном и, повернувшись к Энни, сказала:

– Привыкай.

Энни не стала отвечать, пытаясь допить свой кофе, чтобы хоть как-то взбодриться. Джози встала из-за стола, поблагодарила мисс Хаверди, как раз пришедшую в столовую, и дернула Энни за плечо:

– Нам надо идти. – И уже в машине сказала: – Ты волосы до конца не высушила. Так ты собираешься работать в свой первый день?

– Говорю же, это все из-за того придурка.

Джози больше не сказала ни слова. Она прибавила радио, и еще полчаса девушки ехали молча.

Это был двухэтажный салон красоты с яркой вывеской «Реванжи» в современном стиле, он выделялся на фоне однотипных зданий. Золотистые и черные цвета стен и колонн у входа привлекали к себе внимание еще до того, как Джози указала на салон, сказав, что именно туда им и надо. Это было роскошное место для людей, у которых есть деньги. На ресепшене сидела красивая девушка с рыжими волосами и красной помадой. Приятный аромат ванили, уютный черный кожаный диванчик и пара кресел вокруг стеклянного журнального столика манили остаться тут подольше, но Джози дернула Энни за руку. Они поздоровались, и Джози, сказав, что ее ждет мисс Робертс, тут же прошла на второй этаж, потянув за собой Энни. Та смогла увидеть лишь несколько дверей, на которых висели таблички «Маникюр», «Массаж» и еще что-то, Энни не успела все прочитать. Ее взгляд привлекали большие картины животных на стенах: пантеры, птицы, волки, лисы, змеи – они все были полностью черные.

На втором этаже запах ванили был не таким узнаваемым. Джози уверенно пошагала по коридору в самый конец, проходя мимо нескольких кабинетов, за дверьми которых играла «Энигма». Лишь раз стукнув в дверь с табличкой «Директор», зашла в кабинет, не дождавшись ответа.

Комната была большая, в центре стоял длинный стол для собраний с десятью стульями. К нему был приставлен еще один деревянный стол, на котором аккуратно лежали папки с бумагами, стояли большой органайзер с канцелярскими принадлежностями и рамка с фотографией, повернутой в сторону сидящего за столом. По правой стене тянулся шкаф с книгами, а слева было приоткрытое окно, откуда дул приятный ветерок.

– Привет, Вили! – вальяжно проговорила Джози, плотно закрывая дверь за собой. Энни заметила за бумагами лишь черные, тронутые сединой волосы, затянутые в низкий пучок. И, как только Джози произнесла имя директрисы, та, не поднимая головы, уверенно проговорила:

– Не Вили. А Виланда. А для тебя, Шоупен, мисс Робертс. – После этих слов она гордо подняла голову и тут же встала. Энни знала, что так пялиться на человека как минимум невежливо, но не могла оторвать глаз от лица Виланды. Половина ее кожи была дряблой, во вмятинах, с красными пятнами. Пустая глазница приковывала к себе внимание, но Энни тут же опустила взгляд.

– Смотри, сколько пожелаешь. Энни, ведь так? – Мисс Робертс подошла ближе. Она была выше Энни на целую голову из-за высоких шпилек. Черное платье миди облегало ее идеальную фигуру. От Виланды веяло уверенностью и самодостаточностью. Именно так Энни представляла себе сильных женщин. Она видела, что у мисс Робертс есть буквально все, что та пожелает: дорогие шмотки, вкусные ужины в ресторанах, шикарный автомобиль (может быть, даже не один), любимое дело. На счет семьи Энни была в сомнениях. Представить Виланду, нянчившуюся с ребенком, было очень сложно. Хотя, скорее всего, раньше, когда мисс Робертс была моложе, она выглядела не так уверенно, как сейчас, пусть даже с обезображенным лицом.