— Ольховская, ты ебнулась? Что с тобой? Люба! Ща, ща, на помощь позову….СкорАя?

Если бы я не знала, какое он дерьмо, я бы подумала, что он действительно переживает. Да и кажется, что знает, что делать, держит мои руки, приговаривая. – Сейчас приедут. Уже вызвал. Мигалки уже. Пойду встречу.

Он убегает, а я резко поднимаюсь, хватаю сумку, бегу из туалета, замечая на двери табличку: «Не работает». Поднимаюсь по лестнице на третий этаж и захожу в аудиторию. Не сказав ни слова просто иду на свое место. Рядом с Асей.

— Ты опять пропала… Ты должна мне рассказать.

Как рассказать, как признаться в собственной тупости и наивности, ведь я всегда строила из себя самую умную и знающую. Про таких, как я, всегда говорили выскочка и заучка. И вот что из этого вышло. Война с самым главным мажором вуза. И как доказать, что я не брала деньги, если его отец самовольно погасил столь огромный кредит.

— Все нормально. Рыба еще дает о себе знать.

Пиранья как раз появляется на пороге аудитории, не здороваясь и не реагируя на зов преподавателя проходит на свое место. Он может и смотрит на меня, но я смотрю только прямо, пытаясь вникнуть в историю законов. Телефон внезапно звякает входящим, и я на автомате открываю мессенджер:

«Тебе пиздец, Ольховская».

13. Глава 7.

Я еще минуту смотрела в экран телефона, читая эти два грязных слова. Почему он считает, что ему можно унижать людей или насмехаться над ними, а остальным нет? Вроде, из богатой семьи, а ощущение такое, словно там комплексов целый ворох, иначе как еще объяснить подобное отношение к людям?

Я делаю скрин экрана. В конце концов, это угроза жизни, и пусть что хочет потом, рассказывает.

После пары я не смотрю на Данте, но кожей чувствую его взгляд на себе. Вцепляюсь в Асю, забирая ее у Андрея. Остаток дня я не отхожу от нее, лишь надеясь, что присутствие другого человека не позволит Данте совершить глупость. Это наедине он сильный, а в окружении других людей даже не подходит. Никогда не подходил.

— Ну, что, на обед, девчонки? — спрашивает Андрей в основном у Аси, но мне в их компании вполне комфортно. – А чего сегодня Макс, как пришибленный?

Я смещаю фокус взгляда и замечаю, как Макс проходит мимо, опустив голову.

Сосет под ложечкой.

Почему он решил, что мы с Данте вместе? Что и откуда он может знать? Может, он поможет мне справиться с Данте?

На обеде он тоже садится вдалеке. Его поведение не дает мне покоя.

После столовой я забираю Асю и иду вместе с ней в библиотеку. Порой оглядываюсь по сторонам, словно ожидая одного черноволосого черта из табакерки.

— Люба, ты меня пугаешь, и твое состояние не похоже на отравление. Скорее, на посттравматический синдром.

— Читала о таком?

Ася жует губу и кивает.

— Кое-что. Тебе нужна моя помощь? Тебя кто-то преследует?

Легко. Легко вот так все рассказать. Но по сути, это значит, что я втяну в эту игру еще и Асю. А она простая девчонка из глубинки, как и я. Со мной как со старостой, довольно заметным человеком еще может вестись диалог, она же может просто потеряться.

— Нет. Это просто… Максим сегодня ведет себя странно. Хочу узнать. Просто побудь рядом со мной.

Она смотрит внимательно, словно читает меня, как открытую книгу, словно понимая и принимая.

— А я думала, ты одна из тех людей, с которыми никогда ничего не происходит. Такие, знаешь, везунчики, которые кричат, что из любой беды есть выход, уверенные, что поступили бы иначе. Да и то, только потому что сами никогда в беде не оказывались.

— Я создаю такое впечатление?

— Ты всезнайка. Всех поучаешь. Выпрыгиваешь с ответами раньше других и часто споришь. Так что твое поведение явно говорит о моральных страданиях, о том, что ты пережила какую-то травму. И знаешь, если не хочешь рассказывать, не надо. Это твое дело, но не отрицай очевидного.