Димка не мог понять, сколько прошло времени с того момента, когда он начал свое одиночное плавание. Солнце уже клонилось к закату. Лодка стояла на отмели посреди реки…

Где-то на горизонте заблестели огни города.

Димка наслаждался свободой и дышал свежим речным ветром.

До города оставалось плыть не более двух-трех часов…

…В жаркое июльское утро Аркадий Семенович Бобков вышел из своей квартиры, находящейся в старой деревянной «двухэтажке» барачного типа и пошел, как обычно, на утреннюю планерку. Он совершал свой вояж ежедневно.

Майор Бобков, а среди горожан просто Семеныч, был уже десять лет как на пенсии, но службу в органах не бросал. Когда-то он был самым лучшим сыщиком, а теперь работал простым участковым. У майора был самый тихий и лучший участок в городе. Хотя на его территории находилась, давно надоевшая милиции, Старая пристань – деревянное полуразрушенное здание.

… Полковник Демин – начальник городского отдела внутренних дел – был в плохом настроении, с суровым выражением лица.

– Итак, товарищи офицеры, я должен довести до вас, что сегодня ночью пришло извещение из военной прокуратуры – очередной беглец из военной части. Двухдневные поиски силами военных результата не дали, поэтому беглец объявлен в федеральный розыск. Хотя этим делом будет заниматься розыскной отдел, прошу также подключиться к розыску ППС и участковых. Все следы ведут в город, поэтому возможно беглец будет искать прибежища в нашем городе. Прошу все службы отнестись к данному инциденту ответственно и серьезно. После планерки прошу всех взять ориентировки. Особая просьба у меня к вам, Аркадий Семенович. На твоем участке самое большое количество злачных мест, где может укрыться преступник. Одна только старая пристань чего стоит. Сколько уж раз говорил мэру, что надо снести или сжечь этот сарай. Так нет, все руки не доходят. Вам в помощь я дам еще несколько сотрудников. Дезертир представляет опасность для общества и безоружный, он готов на все. При обнаружении преступника прошу принять меры по задержанию. Разрешено применение табельного оружия.

Семеныч погладил свои седые пышные усы и погрузился в раздумье. Семеныча уважали, но недолюбливали за честность и принципиальность. Эти качества, бывшие когда-то лучшими для милиции сейчас были не в моде. Семеныч это знал.

– Что, майор, озадачил я тебя. – Полковник прочитал неуловимым взглядом на лице Семеныча недовольство. – Сколько их ты переловил на своем веку?

– Да помню – двенадцать, если память мне не изменяет. Причем за последние пять лет семь или восемь человек. Что-то стали часто бегать из армии наши сынки.

– Вот тебе еще одна возможность отличиться. Уже второй год хлопочу о твоем звании, но думаю, скоро будет у тебя две звезды. Если в этот раз подфартит, то уйдешь на заслуженный отдых подполковником.

– …Старая пристань, старая пристань… – тихо бурчал себе под нос Семеныч, неторопливо возвращаясь к себе домой.

Старая пристань – это старое деревянное полуразрушенное здание барачного типа, бывшее ранее речным вокзалом. Теперь же, когда новый современный город начал разрастаться, в двух километрах ниже по течению построили бетонный причал и новое кирпичное здание речного вокзала. Здание же Старой Пристани было без стекол, кое-где и без рам, без дверей. В весенне-осенний период Старая Пристань была надежным прибежищем для разного рода неформалов и другой вольнолюбивой публики.

Помещение барака было поделено на зоны влияния. И никто никогда не пытался нарушить целостность той или иной занятой территории. На первом этаже расположились фанаты рока, металла и джаза и других стилей и направлений музыки. На втором этаже тусовались любители травки и легких наркотиков, а также «толкиенисты» и неоязычники. Также сюда наведывались «конченные» – наркоманы, плотно подсевшие на иглу. «Конченных» недолюбливали и всячески старались от них избавиться. От них попахивало мертвечиной. А Старая Пристань имела в городе репутацию приюта, своего рода обители для свободолюбивых людей. Может, это свободолюбие выражалось странным образом, но это не главное.