Окончив разговор с женой, Семен Васильевич принялся за сына:

– Радя! Не отпускай маму одну. Не давай ей работать. В случае чего приглашай врача и дай знать мне.

– Все ясно! – отвечал Радик, потягиваясь.

Он встал, но еще не проснулся. И ежедневные инструктажи отца ему порядком надоели. Радик их знал наизусть.

Родные успокоили Руднева. Он верил, что дома все будет нормально, пока несет службу.

Стоял мороз. Валил снег. С моря дул резкий пронизывающий ветер. О строительстве наружных объектов не могло быть и речи. Толщина снежного покрова достигала двух метров. Строители увязали в сугробах. Не успевали прочищать дороги и тропинки.

Семен Васильевич по узенькой тропинке в снегу пробрался в штаб. В кабинете Барановского собрался командный состав.

Петр Григорьевич сидел за большим столом, заваленным чертежами, докладными и объяснительными записками, технической и нормативной литературой. Почесывал начавшую лысеть маленькую голову.

– В такую непогоду стройка не должна стоять, – в который раз повторял он. – Проводите внутренние работы.

За каждым объектом закрепили командиров. Руднев нес персональную ответственность за медсанчасть. Он проводил на стройке львиную долю своего времени. В двухэтажном здании медсанчасти недавно вставили окна и установили двери.

«Теперь хоть снег не заметает помещение», – с удовлетворением подумал комиссар, когда приехал на закрепленную за ним стройку.

Он спешился. Поставил лошадь в помещение для транспорта. По узкой тропинке, которую за ночь порядком занесло, пробрался к зданию. Там уже работали военные и вольнонаемные строители. К комиссару подошли прораб и несколько бригадиров.

– Почему не очистили территорию от снега? – спросил Руднев прораба.

– На улице невозможные условия, – ответил тот.

– Знаю. Но без этого не обойтись. Некуда разгружать материалы, – сказал Руднев.

– Выделяйте людей, – приказал бригадирам прораб.

В длинном коридоре стояло несколько печек-буржуек. Строители растопили их. Металл начал отдавать тепло. Здесь же, в коридоре, стояли ящики с раствором. Мужчины штукатурили стены. Песок, которой высыпали в будущих кабинетах, за ночь промерз. Ребята его долбили ломиками. Отогревали на огне. Затем делали раствор.

За окнами гулял ветер. Завывала метель. Снежное крошево прилипало к стеклам окон. Работы на объекте велись.

Семен Васильевич отделался вечером, когда уже было темно. Он возвращался домой с думой о жене. Как она там? Нет ли осложнений? Прежде чем начнутся роды, надо пригласить врача или акушерку. Самое главное, не упустить этот момент.

– Радя, где мама? – спросил первым делом сына, когда зашел в дом и не обнаружил жену.

Радий лежал на кровати и читал книгу. Увидев отца, поднялся.

– Она у соседей, – ответил.

– Я тебе что говорил: никуда ее не отпускай. Тем более одну.

– Говорил. Но разве она меня послушает?!

Семен Васильевич побежал к соседям. Там ему сказали, что она ушла. Сразу отправился на поиски. Нема лежала на тропинке без движения. Он сразу не заметил ее в темноте, потому что ее наполовину занесло снегом.

Он осторожно взял ее на руки. Понес домой. Она не подавала признаков жизни. Положил на кровать.

– Быстрее врача! – прокричал Радику.

Тот моментально оделся и выскочил из дома.

Семен Васильевич смел снег с лица жены. Разул ее, снял шубу. Она не подавала признаков жизни. Потрогал руку. Пульс прощупывался. «Теперь главное, чтобы она не отморозила лицо, руки и ноги» – подумал Руднев.

Заскочил на кухню, достал шкалик со спиртом, ватный тампон. Протер тело жены. Она не приходила в сознание.

– Нёма! Нёма! – повторял он. – Очнись!