В дверь постучали, и она тихо приоткрылась, Муза застыла в проходе, но играть я не перестала.

– Спасите меня, – протянула она, захлопывая дверь и прижимаясь к ней спиной.

– Что случилось?

– Он ходит за мной как цербер за душами!

– Цербер, к сожалению, или, к счастью, ходит за мной. Проходи.

Я пригласила её сесть на кровать. Муза устроилась рядом и заслушалась колыбельную.

– Вы красиво играете.

– Спасибо, но думаю, ты играешь даже лучше меня.

– Я умею играть на арфе, на лире никогда не пробовала.

– Это почти то же самое.

– Мама тоже играла колыбельную, – она грустно улыбнулась. – Она всегда успокаивала, и я чувствовала себя в безопасности. А сейчас всё так запутано и пугающе.

– Так Арес напугал тебя? – спросила я, а она встала с кровати и подошла к карте.

– Он не спускает с меня глаз. Указывает, что и как делать.

– Типичный бог Войны, он всегда был таким.

– Так вы знали, где браслет? – спросила Муза, изучая метки на карте.

– Я могла только предполагать, читая послание звёзд, как это делаешь ты.

– Чем я вам так не угодила, раз нарекли мне смерть? – спросила она, разводя руки в стороны. – В чём я виновата?

Я пожала плечами, отложила лиру и надела перчатки, боясь взглянуть на её потерянные глаза.

– Я разве сказала, что ты виновата? Поверь мне, маленькое сокровище, я сделала многое, чтобы ты переродилась и смогла вернуть шкатулку света с тьмой на место, и обрести силу, что была тебе дарована, а виновные понесли бы наказания.

– Мои родители ни в чём не виноваты! – бросила она. – Все ошибаются!

– Верно, все без исключения ошибаются, но чья-то ошибка уже стоила тебе жизни однажды. Тебе даже не дали шанс. Ты была виновата ещё до своего появления на свет только потому, что кто-то так посчитал и ошибся, а теперь судьба выставляет им счёт, и платить по счетам действительно пора. Так будет справедливо.

– Жизнь не справедливая штука, когда дело касается невинных.

– Раньше было так: перед рождением душе показывали судьбу, а потом она погружалась в реку забвения, забывая обо всём. Я могу направить и подсказать, но только вы сами решаете, каким путём вы пойдёте.

– Хотите сказать, что мы идём не туда?

– Дорожка может блуждать, нить путаться, но в итоге мы всегда находим правильный путь. Идти всегда проще, когда кто-то освещает твою дорогу.

– И куда мне идти дальше? – спросила она, указывая на карту, где было отмечено ещё пять точек. – И кто осветит мой путь?

– Пять точек, отмеченных на карте, соответствует фазам трёх лун, и предположительно именно в этих точках спрятаны ключи от храма.

– Предположительно? Так, вы не знаете точно…

– Я знаю точно, где находятся два ключа, а о месте нахождения ещё трёх могу только предполагать. У тебя будут виде́ния, поэтому мы будем знать точно, так же, как и те, кто спрятал эти ключи, и узнаёшь ты, когда придёт время.

– И кто их спрятал?

– Боги Олимпа. Они думали наказать людей, а наказали себя, вот ирония.

– Верхушка камня побелела, – сказала Муза, показывая амулет на своей шее.

– Мы успеем. Ты должна жить, маленькое сокровище, – через окно в комнату влетела белая бабочка, покружилась над Музой и села ей на волосы.

– Я даже не знаю, где мне искать шкатулку, и сами посмотрите на карту. Ключи боги спрятали по всему миру.

– После гибели Пандоры шкатулка исчезла, и первый раз за много веков до нашей эры Египетский фараон случайно нашёл её в песках пустыни, он открыл её и пала его армия, их погубила тьма, сокрытая в свете, – сказала я, вставая и подходя к карте, висящей на стене, пальцем указывая на Египет. – Сын фараона спрятал шкатулку на краю света, но через много веков нимфы нашли её в Индии, многие из них погибли, так и не донеся находку Богам. И по сей день о ней никто ничего не слышал, но браслет напомнит тебе музыку бездны, она исходит из шкатулки света. У тебя будет виде́ние, которое приведёт к ней.