– Ну что, копать будешь? – Марина подала лопату.

Пётр начал копать, земля не поддавалась, слежавшаяся в камень, уплотнённая разросшимися корнями. Сталь то и дело ударяла о мелкий камень, и Пётр не столько копал, сколько рубил, словно ломом, и выгребал разрыхлённый грунт. Минут через десять яма была уже сантиметров десять в глубину, ещё через двадцать – вдвое глубже… Под ударом лопаты что-то сухо хрустнуло – наверное, очередной камень…

Пётр снова начал выгребать из ямы грунт, как вдруг среди измельчённой земли он увидел что-то постороннее… Отложил лопату и нагнулся над ямой… Аккуратно взял один маленький, не больше ногтя, кусочек металла, за ним ещё один, и ещё…

– Ну что, нашел?

– Наверное, нашел. Осталось только понять, что я нашел…

Пётр протёр одну из находок двумя пальцами правой руки, и, перехватив её поудобнее, начал разглядывать.

С одной стороны был изображен всадник на коне, сжимающий в руке чуть изогнутую саблю, а с другой можно было рассмотреть несколько рядов букв…

– Что это такое?

– Чешуя.

– В смысле?

– Ну… Это такие древние русские деньги. Допетровские. Делали из серебра проволоку, резали на одинаковые кусочки, плющили, а потом штампами выбивали изображение…

– Дай посмотреть…

Пётр отдал все три. На двух других был изображен всадник с копьём, – серебряные копейки.

– Да… Видно, и раньше не заморачивались наши предки качеством… Что вышло – то вышло… Изображения кривые, надписи на сторону съехали… Стоят хоть чего-нибудь?

– Чего-нибудь стоят. Скорее всего, не много, я слышал, простая чешуя рублей от двадцати до пятидесяти стоит…

– Понятно. Ну, хоть сколько… Пойдём, или ещё покопаешь?

– Покопаю. Какие-то они слишком чистые, не похоже, чтоб в земле лежали…

Пётр опустился на колени и стал руками выгребать из ямы рыхлую землю. Так он нашел ещё несколько чешуек. Кроме кусочков серебра, Пётр заметил несколько мелких осколков керамики – остатков какого-то горшка или бутылки… Отгрёб последнюю землю от корня – и порадовался, что надел тканевые перчатки, иначе обязательно обрезался бы: из земли торчали острые осколки…

– Мариш, смотри-ка…

– Что это?

– Наверное, кубышка… Подай-ка мне ножик…

Взяв нож, Пётр начал отковыривать грунт вокруг горшка, понемногу высвобождая его… Минут через двадцать, подковырнув кубышку снизу, Пётр отделил её от земли, и взял в руки…

– Вау… Вот это и есть кубышка?

– Она самая… Сейчас посмотрим, что там внутри…

Можно было подстелить что-то на землю, но Пётр не мог больше ждать, и просто перевернул горшочек вверх дном. Сначала высыпалась земля, набившаяся в разбитую кубышку, а потом зашелестел поток маленьких серебряных монет… Когда из горшочка выпала последняя, она упала на вершину кучки размером с кулак.

– Нифигасе… Это ж настоящий клад!

Пётр взял в руки несколько монет, и стал их рассматривать. Одна показалась странной: крупнее остальных, с одной стороны был всадник с саблей на отлёте и фрагментом надписи по кругу: «ВАСИЛИЙ ИВАНОВИЧ», а с другой – можно было с усилием разобрать слова: «ОСПОДАРЬ ВСЕЯ РУСИ». Пётр таких ещё не видел.

По правде говоря, он и обычных чешуек видел немного, а в руках держал и того меньше, но теперь, похоже, будет по-другому…

Он посмотрел ещё несколько монет, и ему почудилось «ЦАРЬ И ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ИВАН». Именно почудилось, так как разобрать надпись было невозможно: слова шли подряд, без пробелов, переносились на следующую строку, как Бог на душу положит, и при этом некоторые буквы были Петру незнакомы… То-есть, латинские буквы «S» и «I» он, конечно, знал, но не ожидал увидеть на русской монете, ять он тоже знал, но без привычки видеть твёрдый знак в необычных местах было достаточно чудно, буква «Ц» писалась как «Ч», а ещё была буква, которую Пётр определил как «Я», но похожа она была на две склеившиеся вместе «А».