Стражник снова замолчал. Путники стояли и ждали. Через минуту послышался скрип отворяемых ворот. Алексашка, Гордей и Прохор вошли в город.

***

   Стражник отворил ворота и светя фонарём, неодобрительно оглядел всех троих.

   –Ну, у которого из вас к воеводе письмо?

   –У меня письмо. – сказал Алексашка

   –Показывай.

   Алексашка достал письмо и подал стражнику. Стражник осмотрел его и махнул рукой:

   –Заходи.

   Путники вошли в ворота, стражник закрыл их на засов и сказал Алексашке:

   –За мной иди. Развернулся и пошёл по улице, освещая фонарём путь. Алексашка взял лошадь под уздцы и пошёл следом.

   –Э, стой, а нам-то куда? – Крикнул им вслед Прохор.

   –На постоялый двор ступайте, туда. – стражник махнул рукой указывая направление, при этом не остановившись, и не даже не обернувшись к ним.

   Прохор с Гордеем сели в телегу и поехали, куда указал стражник. А Алексашка двинулся к терему воеводы.

   Егор Буслаев уже крепко спал, когда в дверь его терема застучал стражник. Слуг воевода не держал, как и никто другой в Ершовке. Если же кто пытался завести их – строго воспрещал, считая делом недостойным, когда один человек прислуживает другому. «Всё нужно делать самому» – не раз увещевал воевода богатых граждан Ершовки. Однако делать совсем уж всё самому не получалось. Поэтому в тереме, кроме воеводы и его жены, жила толстая баба Анфиса, которая готовила и убирала в доме, а так же старый конюх Фёдор. Именно Фёдор-то первый и услышал, ночью, как кто-то стучит в дверь. Спал Фёдор всегда в сенях, и сам себя считал не только конюхом, но и сторожем, свято веруя, что по ночам он охраняет покой воеводы, чем очень гордился.

   Фёдор нехотя поднялся с сундука, на котором спал, и побрёл к двери, видимо решив, что просто так по ночам воеводу будить не станут. Подойдя к дверям, он спросил:

   –Кто стучит?

   –Я это, Ефим. Отворяй, Фёдор. – сказал стражник.

   Фёдор знал Ефима, а потому тотчас отворил. И сразу же зажмурился, потому что Ефим светил ему прямо в лицо фонарём.

   –Убери фонарь, Ефим. Чего тебе? Чего шастаешь посреди ночи? – недовольно проворчал Фёдор.

   –Буди воеводу, Фёдор. – ничего не объясняя, сказал стражник.

   –Да как же будить его, коли он спит? – простодушно удивился старый конюх.

   –Буди Фёдор, буди. Гонец к нему от брата прибыл с письмом.

   Фёдор подумал, и рассудил, что дело, видимо, срочно. Развернулся и пошёл в покои воеводы. «Как бы он мне только спросонья по шее не надавал» – подумалось ему.

   Фёдор подошёл к покоям и стал стучать в дубовую дверь. Первой проснулась Василиса, жена Егора, и спросила, кто и зачем стучит. Фёдор сказал, что прибыл гонец, и решил поскорее уйти, а то мало ли что. Василиса же кое-как растолкала Буслаева, и через 10 минут, он недовольный вышел в сени.

   Стражник, видя недовольный вид воеводы, поспешил сам начать разговор:

   –Вот, Егор Никитич, гонец от твоего брата прибыл.

   Буслаев хмуро поглядел на Алексашку и спросил:

   –Что у тебя?

   Алексашка достал письмо, и подал его воеводе.

   –Посвети, Ефим. – сказал воевода, взял письмо и принялся его читать. Прочитав, он снова посмотрел на Алексашку, и задумался. Затем сказал:

   –Ну ладно, заходи. – развернулся и пошёл в избу. Алексашка привязал лошадь, и пошёл вслед за ним. Ефим остался на улице и не знал, что ему делать. Воевода на этот счёт никаких указаний не дал.

   Китеж-град простоял посреди Великого Озера три года. Все эти три года люди, жившие на берегу и на воде – так и не смогли прийти к общему мнению по поводу того, где надо жить. Они всё так же и жили – одни на земле, а другие на воде, а лодки всё так же с утра до ночи возили людей на берег и с берега.