Я не стала ничего выдумывать, для кого мне стараться? Первый час ночи, поверх майки и домашних свободных штанов натянула дутый серебристый пуховик, волосы скрутила в тугой узел на макушке, намотала на шею длинный теплый шарф. С косметикой, которую успела смыть без следа, тоже мудрить не стала: прошлась легкой пуховкой по лбу и щекам, губы, чтобы уберечь от мороза, смазала гигиенической помадой. Какое мне дело до вечеринки, до гостей, до самого хозяина? Я отправляюсь туда, чтобы забрать подругу. Надеюсь, мне даже в дом для этого не придется заходить.

Осторожно, на носочках я пробралась в комнату бабушки, опасаясь потревожить ее чуткий сон, – из темноты доносилось спокойное размеренное дыхание. В прихожей, сунув ноги в сапоги, смахнула со стола ключи от машины, и, больше не колеблясь, быстро вышла в подъезд.

На первом этаже слабо мерцал свет, тихо гудела лампа накаливания под самым потолком, порыв холодного студеного ветра обжег щеки, скрипнула за спиной дверь с доводчиком, пока я спускалась по ступенькам на улицу. Я очень рассчитывала, что мне удастся вернуться прежде, чем бабушка заметит мое отсутствие.

Музыка помогла отвлечься от тревожных мыслей, трасса была практически пуста, и я понемногу расслабилась. На этот раз навигатор вел меня вперед уверенно, строго по курсу, как заговоренный, он ни разу не ошибся, и до предгорий я добралась спустя каких-то полчаса.

Местность постепенно изменилась: приобрела изгибы, ломаные линии, по бокам выросли крутые склоны, когда за следующей петлей я, наконец, разглядела почтовый ящик с нужным номером, а за ним и резкий съезд на боковую дорогу, которая скоро привела меня к высокому забору из террасной доски.

Загородный дом Кита расположился у подножья горы, наособицу, в стороне от остальных коттеджей. Роскошным семейным поместьем его вряд ли можно было назвать, минимализм здесь вполне себе уживался с хай-теком. Выполненный в белых и серых оттенках, дом вовсе бы не выделялся на фоне присыпанных снегом склонов, если бы не свет.

Вечеринка была в самом разгаре, и огороженную территорию освещали сразу много огней. Посреди мглы морозной зимней ночи, из которой я только что вынырнула, это место выглядело точно живой горящий факел. Лететь на этот призывный свет можно было всем желающим, однако меня он не манил, – меня он обжигал. Потому что где-то рядом был Кит.

Я не стала заезжать внутрь. Оставив «Рено» у обочины, выбралась из машины, провалившись по колено в сугроб, еще раз попыталась связаться с Лизой – безрезультатно. Вздохнув, направилась в сторону ворот. Дом был виден и отсюда: в глубине, за деревьями. Окна от пола и до потолка, значит, там много воздуха… а еще много стекла, бетона. И неприлично мало души. Музыку было хорошо слышно даже с дороги.

Мне пришлось преодолеть несколько каменных ступеней в гору, вверх по склону холма. Дорожка из бетонных плит, извиваясь, вела дальше, прямо к дому, но туда я не торопилась.

Свернула на газон, миновав кусты можжевельника, медленно обошла дом кругом. Когда от заднего двора меня отделяла только низкая живая изгородь, увидела небольшую группу студентов, греясь, они стояли полукругом у костра с бутылками пива в руках. Наверное, в теплую погоду здесь удобно жарить барбекю. И даже сейчас в беседке под навесом стояли плетеные кресла из ротанга, стол, чуть поодаль – накрытый на зиму просторный бассейн.

Ребята были крепко навеселе, они со смехом обсуждали что-то, пританцовывая в такт: из неплотно затворенных стеклянных раздвижных дверей доносились приглушенные звуки музыки, хаотичный рокот голосов.