Прожили еще несколько лет, уже в новом статусе. На тот момент Дине было двадцать шесть, а Максу – двадцать восемь. Карьера обоих шла в гору. Она из простого младшего специалиста по закупкам, которым она устроилась еще будучи студенткой, стала главой снабжения целого холдинга, в подчинении у нее на момент нашего повествования было около пятидесяти человек. Отличный результат для столь молодого возраста. От чисто оперативных задач она перешла к сложному стратегическому планированию. Ее сначала не воспринимали всерьез подчиненные более старшего возраста, но она сумела-таки доказать им, что специалист и руководитель она вполне достойный. Твердая, но сердечная, требовательная, но справедливая. Человек дела, слова и принципов. Ее уважали, не боясь, а достигнуть этого могут далеко не все.

Максим тоже не отставал. Начав работать еще в университете, где он, между прочим, был отличником, он, минуя стадии промоутеров и раздатчиков предвыборных листовок, устроился сразу же по специальности – программистом-джуниором, поэтому к двадцати восьми он дошел до хорошего экспертного уровня, с соответствующей зарплатой.

Они оценили все прелести моногамии, и, когда Дина выслушивала истории о неудачных свиданиях своих немногочисленных подруг, потягивая горячий чай с лимоном, она с удовольствием думала, что ей уже не нужно искать нового человека, притираться, изучать, притворяться кем-то другим, обязательно брея ноги перед каждым свиданием.

И тут случилось два события, которые подкосили семейную идиллию. Возможно, одно вытекало из другого, а возможно, и не вытекало вовсе. Дина решила, что пора завести ребенка. Не потому, что очень хотела, а потому, что время подошло, биологические часы затикали (тихонечко затикали, благо возраст был еще молодой), партнер есть, тетушки спрашивают, ну и далее по списку.

Максим особо противиться не стал: надо – значит, надо, почему бы, собственно, и нет. Положено рожать, родим, не Боги горшки обжигают. Только вот после нескольких месяцев эйфории поднялись вопросы, а после двух лет было решено отправиться к специалистам-репродуктологам. Те ничего не нашли, но исправно посылали пару к своим коллегам, те выдвигали новые гипотезы, на подтверждение которых, опять же, уходило время, и так по кругу.

Спустя пару лет таких попыток, когда все развели руками и предложили ЭКО, Дина и Максим совместно решили, что просто доверятся природе и никакие ЭКО делать не будут. И, надо сказать, несмотря на такое сложное испытание, их пара осталась вполне гармоничной.

Но на каком-то этапе, когда они еще активно ходили по врачам, Макс вдруг решил уйти с работы (что и стало вторым упомянутым ранее событием). Причем было бы понятно, если бы на фоне репродуктивных сложностей он впал в депрессию, но нет: ни Дина, ни другие близкие ему люди никаких изменений в этом направлении не заметили. Он просто вдруг начал делиться с Диной идеями о том, что смысла в корпоративной карьере не видит, что работа его в конечном счете не приносит миру ничего полезного, а лишь обогащает компанию, что он – всего лишь винтик в машине по зарабатыванию больших денег корпорацией, себе же при этом ты вовсе не принадлежишь.

– Бренно само стремление к такой власти, – неожиданно страстно взывал он к удивленной Дине. – Они, возможно, войдут в историю этой компании, наработают потрясающее резюме, но их возня будет казаться незначительной и даже смешной, и, когда они выйдут на пенсию, уже через неделю или месяц все их забудут, и тем тяжелее им будет уходить из жизни. А как же космос и тектонические плиты? В свете такого большого и глобального, эта мелкая работа не имеет никакого смысла.