Сначала Эйлу показалось, будто он опять промахнулся, но ярко-голубоватое пламя, адово вырывающееся из огромной дыры в ноге мертвеца, говорило об обратном. Оказалось, серебро обладало настолько мощными свойствами против нежити, что стрела смогла пролететь кость насквозь и глубоко, словно не теряя скорости, воткнуться в дерево позади, нанеся анайрагу при этом серьёзнейшие повреждения.

Мертвяк упал на колено.

– Виргуа шаре, Шатамарэкъ! – застонал анайраг. – Ар агара'эк шатрокäсэту…7

«Заткнись, тварь! Ну всё, на этот раз он точно встать не сможет, но нужно на всякий случай добить отродье». – допустил мысль герой.

Подойдя ближе, Хартинсон вонзил последнюю стрелу чётко в лоб раненой нежити, от чего та загорелась и упала. Резко отскочив назад, плут перекинул лук через плечо и стал наблюдать. Огонь в скором времени потух, а мертвяк так и не пошевелился.

«Скорее всего, анайраг полыхал до тех пор, пока ещё, как бы это глупо не звучало по отношению к мёртвому, был жив».

Подобрав целую стрелу с земли, он решил подойти к мертвецу, но тут же раздался ужасающий рокот, что не переплюнет любая обитающая в этом проклятом лесу тварь. Словно посланный с самих небес на землю, из мрака деревьев обрушился зеленоватый туман, в моменте принявший форму десятиметрового монстра. Несколько деревьев, которые окружали отлетевшего в сторону анайрага, – неистово трескаясь, упали, а трава вокруг взросла, став по пояс. Кора стала деформироваться, пытаясь принять близкий к человеческому лицу облик, а вдалеке раздался очередной вой, – вой бежавших в страхе волков. Он имел настолько тёмный окрас и шерсть, что лес буквально опоясала ночная мгла. Настала зловещая тишина. Существо поднесло свою голову к замершему в страхе Эйлу Хартинсону.

– ПРИДЯ В МОЙ ОБИТЕЛЬ… – монстр сломил минутную тишину. – ТЫ, НИЧТОЖЕСТВО, ПОСМЕЛ СРАЗИТЬ МОЕГО РАБА?! ПОВЕРГНУТЬ МОЕГО ПРЕДАННОГО СЛУГУ, ЧЕРВЯК?!

Голый череп с оставшимися подгнившими кусками плоти имел с десяток рядов острых зубов с треугольным верхом. Концы огромных ветвистых рогов были едва заметны, по большей части упирались в небо. Из чёрных пустых глазниц веяло загробным хладом. Хоть у этой твари отсутствовали глаза, герой уверен, что она взирала прямо на него, заглядывала ему в душу.

– ЖАЛКАЯ ТВАРЬ, ЧТО НЫНЕ ИМЕНУЕТ СЕБЯ ЭЙЛУ ХАРТИНСОНОМ! КАК ТЕБЕ ТОЛЬКО ХВАТИЛО ДУХА БРОСИТЬ МНЕ ВЫЗОВ?!

Из его мерзкого рта полезли сотни, словно убегающих от куда более страшной твари, чёрных мышей. Позади раздался чей-то рык и тявканье. Парень повернулся на звук. Пусто. Стоило обернуться обратно, как ничего словно и не было. Это всё иллюзия. Но гримасы на коре остались, как и высокая трава… Некоторые деревья практически превратились в древтов.

– ТЕБЕ ПОВЕЗЛО, ЧТО Я СЕЙЧАС ДАЛЕКО… НО НИЧЕГО, ЧЕРВЬ… НА ЛОФАРИАН ОЧЕНЬ МНОГО ЛЕСОВ!

Раздавшийся смех потихоньку да разогнал мглу и непроглядную темень. Хартинсон проглотил провалившийся со слюнями ком в горле. Он едва не околел в страхе от увиденного, потеряв при этом дар речи. Не зная, что и делать, он принялся искать средь высокой травы поверженного анайрага.

– Чт-чт-то это было?.. Провалиться мне сквозь землю, проклятье! Что, я чёрт побери, только что увидел… – с отдышкой пробормотал герой. – Вот ты где, мерзкий труп!

Анайраг лежал у дерева с ужасным грустным и, одновременно, озлобленным лицом на коре. Жуть. Броня древнего воина была воистину уникальна. Она даже не потрескалась от столь сильного удара. Аккуратные резные узоры, поверх золотистых пластин, и головы драконов на наплечниках сразу бросились герою в глаза. Анайрагская сталь, материал, изготовление которого после истребления драконов потерялось в веках, но качество позволяло остаться этому старью практически в первозданном виде и по сей день. Двуручный молот тоже был исписан резными узорами и странными, определённо не нордскими, рунами, а вершина сего изделия выполнена в форме минималистической головы ящера с очень острыми краями и двумя, будто смертоносными пиками, рогами с тыловой стороны. Эйлу решил взять наплечники и нагрудник с собой, поскольку остальное показалось ему слишком тяжёлым и неподъёмным, а молот и вовсе был похож на проклятый. Поднявшись, он посмотрел на хмурую физиономию древта.