Вильнюс, Каунас, Клайпеда, Шяуляй, Паневежис – это бесконечные выставки и театральные постановки. Думаю, вы помните или просто знаете, что именно литовские деятели искусства стали в СССР первыми проводниками откровенных арт-сюжетов. Я в первую очередь имею в виду нашумевшую на весь Союз фотовыставку «Цветы среди цветов» литовского фотографа Римантаса Дихавичюса, с которым мы дружим до сих пор. Его работы раскрывали красоту обнаженного женского тела на фоне красот природы: пенных отливов песчаной Балтики, сочных цветочных лужаек, пышно колосящихся пшеничных полей. Поэтому неудивительно, что в этой изумительной стране – Литве – даже провинциальный Паневежис прославился на весь Советский Союз совсем не провинциальными театральными постановками. Театр Юозаса Мильтиниса – тот самый храм искусства, в котором мне посчастливилось работать декоратором и бок о бок соприкасаться с гениями таких выдающихся актеров, как Донатас Банионис, Бронюс Бабраускас, Альгимантас Масюлис, Любомирас Лауцявичюс. И об этом периоде моей жизни расскажу не я, – улыбнулся Никас Сафронов.

Читатель, не пугайтесь хронологического перескока. В гостиную к художнику Сафронову мы вернемся буквально в следующей главке. А пока отвлечемся на воспоминания человека, с которым художник дружил более 30 лет.

Апрель 2006 года – время, когда автор этой книги познакомилась с художником Никасом Сафроновым. В тот год по просьбе Донатаса Баниониса, Председателя благотворительного Литовско-русского фонда имени поэта Юргиса Балтрушайтиса и одновременно великого актера советского кино, мне выпала честь отвезти в Москву поздравительное письмо Никасу Сафронову по случаю полувекового юбилея.

Эти строки пишутся буквально спустя несколько дней после того, как Банионис ушел из жизни, – сентябрь 2014-го. Это был человек-история, человек-Вселенная, человек-мысль. При этом человек поразительной скромности. Он всегда отрицал свои достижения в кино и театральном искусстве. Со всей серьезностью признавался, что никогда ничего не смог бы создать, не работай с ним его учителя – гениальные Иозас Мильтинис и Витаутас Жалакявичюс. Он говорил: «Да, за творческую жизнь пять-шесть ролей мне удались. Но нет, это все не я. Это то, что Мильтинис со мной как с актером сделал». Слушая эти слова непостижимого Донатаса, я все время не без бунта в душе удивлялась: да как вы, гений, можете отрицать свои достижения и заслуги в искусстве?! Но Банионис пояснял, что обычный, отдельно взятый человек искусства может осмыслить какое-то одно человеческое чувство, воплотить в своем творчестве – например, во время исполнения роли Гамлета или Короля Лира – одну эмоцию. И только гении в состоянии обобщить сгусток человеческих чувств и породить новый характер, который станет нарицательным в творческом мире. Изумительная по глубине мысль! Только гениям дано обобщать поступки и чувства человека в характер, нравы и жизненные понятия – в образ эпохи, отдельные судьбы и истории – в картину мироздания.

Сегодня я перечитываю строки того поздравительного письма, которое великий актер написал к 50-летию Никаса Сафронова. Позволю себе привести лишь отрывок:

«Пусть Всевышний и впредь вдоволь насыщает Тебя столь редкостным даром творца. Пусть разительная сила кисти и старательное тщание гения непрестанно растут. Ты уверенно стоишь на выбранной творческой стезе, которая уже прославила Тебя на весь Свет и увековечила Твое имя в мировой истории. Однако мы убеждены, что апогей Твоих открытий и завоеваний впереди. Мы особенно горды, что своими семейными корнями Ты прочно связан с Литвой. Что Твоя трепетная душа Большого Мастера никогда не безмолвствовала по отношению к литовской земле. Ты умудряешься находить самые нежные краски для духовного осмысления всей прелести литовских пейзажей и их силуэтов. И, поверь, Литва отвечает Тебе искренним уважением, материнским вниманием и благодарностью, пусть порой и не демонстрируя этого. Отрадно, что благодаря Тебе, дорогой Никас, и Твоей теплой любви к Литве духовное расстояние между Москвой и Вильнюсом заметно сокращается».