По-видимому, за время отсутствия его в университете там действительно ничего не менялось. И сегодняшняя пара точно так же была целиком и полностью на религиозную тему.

Вы, Александр Павлович, ведь преподаватель, а всё верите в какие-то сказки, – говорил один из одногруппников Дмитрия, сидевший за первой партой.

Какие же это сказки? – оправдывался Александр Павлович, но его то и дело перебивали.

То есть вы считаете, что где-то там на небе, на облаках, сидит невидимый бородатый мужик, который создал землю и теперь следит за тем, чтобы мы жили так, как он когда-то хотел.

Ну, если в вашем понимании это выглядит так, то вы явно ничего не знаете о христианстве! – отвечал Александр Павлович.

Мы знаем достаточно, – отвечал за всех другой одногруппник по фамилии Княжев. – Это уже факт, что атеисты знают о Библии больше, чем сами верующие. И мы явно не верим в то, что на Земле есть единороги, говорящие змеи и прочий бред. И уж тем более не хотим быть рабами какого-то Бога, который уничтожает людей только за то, что те не хотят ему подчиняться.

Вы говорите, основываясь на Ветхий завет, а ведь христианство…

Да какая вообще разница? – перебивал его Княжев. – Вы может ещё в то, что Земля плоская верите? Наука – двигатель прогресса, ищет ответы на все загадки вселенной, а религия – это всего лишь лёгкий путь для тех, кто совсем не хочет думать! Если бы религия не ущемляла науку, то, может быть, люди уже бороздили бы космос! Если бы не было религии, то все войны бы уже закончились или даже не начинались! Если есть Бог – то это самое отвратительное существо, которое закрывает глаза на все беды человечества!

      «И вот так каждый день», – думал Кошкин.

      Учебный день тянулся бесконечно долго, но Кошкин дал себе обещание, что досидит все пары до конца. Он выходил курить после окончания каждого занятия. К концу учебного дня он жутко проголодался. В животе урчало, горло пересохло. В конце концов, он сдался и решил, плюнув на своё обещание, отправиться домой. Последней парой стоял «Английский язык». Кошкин пропускал эти занятия в течение двух недель, и, вновь всё обдумав, решил, что всё-таки сможет осилить ещё одну пару. Какое-то время он бегал по всему корпусу университета в поисках аудитории. Наконец, он нашёл нужный кабинет, опоздав ровно на двадцать минут. Постучавшись, он вошёл. Вся группа уже сидела в аудитории, за исключением нескольких человек, которые сбежали после обеда домой. Справа от входа, у доски, взглядом его встретила преподавательница, которую он до этого в университете ни разу не видел. И тут Дмитрий вспомнил о том, как два его одногруппника разговаривали о какой-то новой преподавательнице, которая едва их старше. Мария Антоновна Краскина, так звали новую преподавательницу по английскому языку. Она действительно была ещё совсем молодая девушка, возрастом двадцати четырёх – двадцати пяти лет. Мария Антоновна смотрела на Кошкина с ничуть не меньшим смущением, чем он на неё. Она была ниже его примерно на голову. А потому, осмотрев его с ног до головы, замерла с поднятой головой, смотря ему прямо в глаза. «Красивая», – только и подумал Кошкин. Она и вправду была очень красива: у неё были необычайно прекрасные манящие губы, которые от волнения, которое она испытывала в свой первый рабочий день, были чуть-чуть приоткрыты. Её глаза были светло-голубые, почти лазурные, как цвет неба в ясный солнечный день. Тёмно-русые волосы, чуть светлее, чем у самого Кошкина, были аккуратно собраны в хвостик, лишь небольшая прядь падала на лицо с правой стороны. Она была невысокая и стройная, что очень понравилось Кошкину. Он считал миниатюрных девушек милыми и привлекательными.