– Я тебе сейчас платье подыщу какое-нибудь поприличнее, а то ты в этом выглядишь… – Я не стала продолжать свою мысль, чтобы не обижать подругу. Валька в ответ только фыркнула.

Открыв дверь из сеней в дом, мы обе встали как вкопанные. За столом сидел какой-то мужик и наяривал оставшиеся в миске пироги. У меня мелькнула досадная мысль, что мой дом, который «моя крепость», превращается в какой-то проходной двор. И тут же вспомнила, что вчера, рванув за собачонкой, я его просто забыла запереть. На звук открываемой двери мужик обернулся, жуя очередной пирожок. Увидев нас, он расплылся в улыбке:

– О, девчонки… Красиво живете, дом не закрываете. Что, у нас в поселке уже наступил коммунизм? – И подмигнул нам веселым синим глазом.

От такой наглости я даже слегка оторопела. Только собралась грозно спросить, какого… он делает в моем доме, как Валька у меня за спиной слабо охнула и расцвела весенней сиренью, забыв про свою усталость. Подвинув меня легонько плечом в сторону, заголосила радостно:

– Какие люди!!! Кольша!!! Сколько лет-то не виделись!!! – И кинулась ему в объятья.

Кирьянов (а это именно был он) сграбастал ее своими ручищами, похожими больше на кувалды, и поцеловал в щеку. По моему скромному мнению, поцелуй отнюдь не выглядел дружеским. Потом, слегка отстранив Валентину от своей могучей груди, оглядел ее с ног до головы и, с некоторой долей восхищения, проговорил:

– А я совсем почти забыл, какая ты красавица… – Затем его взгляд опустился до ее вынужденного «мини» с ремками драной ткани по подолу, и несколько озадаченно Николай спросил: – А это что, теперь мода такая, или вы на карнавал собрались?

Я, не сдерживаясь, фыркнула.

– Ага… И карнавал, и цирк, и страшилки – все в одном стакане. Коктейль получается – зашибись!! Вот мы и «зашиблись» уже слегка.

Николай отстранил Валентину от своей груди и сделал несколько шагов в мою сторону.

– Полинка, тебя и не узнать вовсе. Если бы на улице где встретил, не узнал бы! Красавица, вся в отца!! – И несколько смущенно протянул мне руку, здороваясь.