Ещё одним коронным блюдом Вовы были веганские торты без выпечки, хотя его нельзя было назвать отпетым сладкоежкой, но тем не менее время от времени побаловать себя сладким он не стеснялся. Да и к тому же знакомые, друзья и их члены семьи очень высоко ценили лакомства, которые Вова мог передать по случаю дня рождения или Пасхи. Когда наши дамы готовятся к светлому празднику, ставя дрожжевое тесто и крася пасхальные яйца, наш Вова готовит коржи для торта из очищенных семечек, кунжута, арахиса и кураги. В качестве крема он использует массу изготовленную из ягод, фруктов и кокосовой стружки. Разумеется, в веганстве разрешено использование пшеничной муки, но по непонятной для себя причине Вова ещё решил отказаться и от глютена. Возможно, он с лёгкостью мог стать и сыроедом, но правда жить без чашки горячего чая или кофе – он не мог. Когда же наступал новый год, и пьяные друзья обуревали порог его квартиры, Вова запасался закусками состоящих из грибов и тофу, а ароматное рагу, приготовленное из овощей и ростков маша и вовсе шло на ура у похмелившихся приятелей детства.

Несмотря на глубокое и уж очень страстное увлечение кулинарией, Вове удавалось выкрасть время для любимого хобби – технического изобретения приборов, которые он пока что не спешил проявлять на практике в работе с людьми. Поясню, когда однажды в дождливый, весенний вечер Вова застал у своего подъезда раздавленный труп лягушки, его встретила давняя мысль о том, что любая физическая материя имеет свойство восстановления, а значит оживление кого-либо существа вполне возможно. Без сомнения такое мышление и его спорную фундаментальность, отверг бы любой ученый врач, но только не Вова, который четко осознавал, что любое неоткрытое новшество лишь является вопросом времени. Он твердо был убежден, что вся вселенная может вполне быть обхвачена деятельностью мозга. При этом его нельзя было назвать фанатичным изобретателем, который из напоров тщеславия пытается перевернуть весь привычный мир и внести то, чего не было ранее. Он не жаждал внимания и вселенской славы мирового ученого, он всего-то по-прежнему оставался книжным червем, прогрызающим гранит науки. Им двигал личный интерес и желание раствориться в любимом увлечении, на деле будничная жизнь всего человечества была для него смехотворно банальна и безлика, возможно и этим объяснялось его педантичное погружение в свою работу и хобби.

Вернувшись к истории с лягушкой следует рассказать все по пунктам, упомянув и уточнив каждую деталь, а главное ход мыслей Владимира.

Не побрезговав взять бездыханное и растоптанное тельце земноводного существа, принеся в дом и разложив на специально приготовленном подносе, он приступил к процессу воскрешения. Очистив лягушку при помощи подготовленного спиртового раствора, он произвел вертикальный надрез в брюшной части. Извлечённые внутренние органы несчастного и измученного тяжёлой смертью существа представляли собой смесь похожую на паштет, особенно пострадали селезёнка и тонкая кишка, которые на первый взгляд казались абсолютно безнадежными в восстановлении.

Переложив органы в лабораторную кювету, Вова залил их заранее приготовленным раствором, состоящим из противовоспалительного лекарства под названием Дюфен, слабого спиртового раствора, а также человеческой крови первой положительной группы – шпионски взятой из лаборатории судмедэкспертизы. Отложив на время внутренности лягушки, он приступил к реставрации раздробленного скелета. Аккуратно разделив каждую косточку при помощи пинцета и переложив непосредственно на другой поднос, Вова, очистив все тем же спиртовым раствором, стал покрывать кости подготовленной смесью, состоящей из костного цемента, измельчённых таблеток кальция, хирургического клея и нейролептиков. Данная смесь также являлась новаторским изготовлением Вовы, он был убежден, что именно нейролептики в сочетании с кальцием способны восстановить костную структуры. К такому выводу он пришел после глубокого изучения нервных окончаний и восстановительных процессов после травм и переломов. Он считал, что кости так же, как мозг несут в себе память и возможность воспринимать окружающее по средствам передачи телепатической информации. Выбор кальция же был вполне объясним в этом хитром снадобье.