Я не стала дожидаться, когда кремовая апокалиптика доберётся до меня, – рванула прочь от Димки со скоростью напуганной наги. За несчастным некромантом мчался Дэм, лицо которого всё ещё напоминало пирожное: в глазах – решимость, на щеке – остатки глазури.

– Сто-ой, Сумеречный! – вопил демон, смахивая с себя фруктовый соус.

– Мира, я ж тебя догоню! – угрожающе напевал некромант, явно наслаждаясь погоней.

– Тьма тебя побери, только не я! – отчаянно кричала я, петляя между столами, как последняя капля здравомыслия.

Мы сделали три отчаянных круга по полигону. Остальные уже активно участвовали в феерии: кто-то катался по траве в креме, кто-то обмазывался суфле с выражением глубокого удовлетворения на лице. Участники теряли человеческий облик, превращаясь в сладких монстров, созданных на стыке академической дисциплины и гастрономического безумия.

И тут – удар молнии. Прямо в центр поля. Грохот, вспышка, вихрь энергии – всё смешалось, заставив меня на миг застыть. Этого мгновения оказалось достаточно, чтобы я подскользнулась на предательски брошенном куске торта, закрутилась, описала элегантную дугу и рухнула на спину.

Сверху на меня обрушился Димон. Его руки сомкнулись по бокам от моего тела, спасая меня от сдавливания. Его лицо… оказалось точно в моем вырезе. Как романтическая сцена, поставленная судьбой с лёгким налётом неприличия.

И тут же сверху на него – с непредсказуемой грацией метеорита – рухнул Дэм, окончательно смяв некроманта, а заодно и меня. Пожалуй, только моё желание сохранить достоинство сдерживало меня от того, чтобы завопить на весь полигон.

Я смотрела на бездонные, почти гипнотические глаза Дэма, ощущала тёплое дыхание Димы, упиравшегося лбом мне в грудь, и всё, что могла подумать: “Да что вообще происходит?!”

Поле затихло. Воздух стал густым. И тут раздалось хоровое, наполненное фатализмом и коллективным осознанием беды:

– Мляяя…

Он появился – Дамир Юрдан. Величественный, как сама ярость. В шёлковой рубашке, расстёгнутой до груди, и свободных тёмных брюках. Спутанные волосы, тяжёлый взгляд и аура, от которой захолодели даже лужи компота.

– Что здесь происходит?! – проревел ректор, и небо будто содрогнулось от его голоса.

– Может… встанем? – прошептала я, с трудом поворачивая голову к парням.

– Стоит, – сухо ответил Дэм, глядя на ректора, как на надвигающееся стихийное бедствие.

– А мне и так нормально, – пробурчал Димон, уткнувшись в меня. Видимо, отказывался верить, что за сладким раем пришёл апокалипсис.

– Аллен. Сумеречный. Темнокрылский. Что за бесстыдная куча мала?!

– Сбежать не выйдет? – обречённо спросила я.

– Увы, – шепнул Дэм.

– Ребят… я… не могу дышать, – прохрипел Димон.

Дэм с ловкостью опытного бойца перекатился на бок. Димон последовал за ним, и я наконец смогла вдохнуть полной грудью… и тут же пожалела об этом – школьная форма была безнадёжно испорчена.

– Я повторяю: что. здесь. происходит?! – зарычал ректор так, что даже торты на столах вздрогнули.

– Пикник, – с максимальной искренностью ответила я, раскинув руки в стороны.

– Аллен, приведите себя в порядок! Почему вы в таком виде?!

Я бросила взгляд на себя. Да, платье задралось. Выше середины бедра. Но, извините, я только что спасалась бегством от двух идиотов! По крайней мере, я не в пижаме!

– Меня вырвали из спальни! – возмутился ректор, перехватив мой взгляд.

– А кто мешал одеться? – вскинула я бровь.

– Кто разрешил вам… Аллен, встаньте уже и поправьте платье!

Я подчинилась. Слева – Дэм, справа – Димон. Надежная защита… или, скорее, обвинение. Я одёрнула подол и постаралась не смотреть на ректорскую грудь. Но как же не смотреть, если она… восхитительна? Каждый мускул – как отлитый в бронзе, тело – без изъяна. Единственное, что напоминало, кто он есть на самом деле – серебристые чешуйки на скулах и зрачки, сжавшиеся в узкие щёлочки.