– Ты слишком хорошо сохранился для покойника, парень! – сказала я.

Рассматривая его лицо, глаза, волосы, я прислушивалась к своим чувствам. Какая-то струна натянулась и лопнула с лёгким прощальным звоном. Навернулись на глаза слёзы прощания и обретения, и пропали. И я поняла, что я просто рада, что Миша жив, просто рада и это всё.

– Привет, мой Генерал!

Я подошла и поцеловала его в уголок рта, в мою любимую родинку, и Мишка зажмурился так щемяще-знакомо…

– Привет, Лисёнок!

В носу защипало, но я сдержалась. Это были наши прозвища, так мы называли друг друга в юности, и наши друзья нас звали также.

Нас было четверо. Михаил Орлов, впоследствии мой первый муж, его двое друзей, Вадим Стельмах и Степан Ломов, ну и я, Инга Лисичкина. Меня с детского сада все звали Лиса, за рыжеватый цвет волос и фамилию. А Мишку ребята прозвали Генералом отчасти за командирские повадки, отчасти за прирождённое лидерство, а немного потому, что его отец, Николай Сергеевич Орлов, мой сначала горячо ненавидимый, а потом (и до сих пор) горячо любимый тесть, действительно имел звание генерал-майора. Все трое рябят учились вместе в одном вузе, да не где-нибудь, а в самом МФТИ, все трое были каждый по– своему блестящими юношами. Думаю, что Стёпа, или Степашка, как я иногда его звала, был самым спокойным и самым скрупулёзным, самым прилежным в учёбе и в науке, а может и просто самым лучшим по науке среди них троих. Вадик – рисковый непоседа, бродяга и разбойник, его бы давно выгнали из института за его проделки, если бы не Мишкин отец. Здесь особая статья, отец Вадика, тоже военный, служил вместе и под началом Николая Сергеевича, и погиб где-то за кордоном, выполняя, как тогда писали «свой интернациональный долг». Мишины родители заботились о Вадиме, почти так же, как о своём сыне. Николай Сергеевич подолгу служил за границей, Мишина мама всегда уезжала с ним, и ребята оставались вдвоём на попечении мамы Вадика…. Так и жили, родители всегда все вещи для них привозили в двух экземплярах: Мише на размер больше, а Вадьке на размер меньше….

Я познакомилась с Мишей, а точнее, он со мной, когда я была на первом курсе. Я училась на химическом факультете МГУ им. Ломоносова, а Миша приехал в Универ по смешному поводу – пригласить девочек на дискотеку в МФТИ или в Физтех, это уж кому как нравится. В то время девочек в этом вузе почти не было. Не так чтобы это волновало конкретно Мишу, но общественное поручение от комитета комсомола должно было быть у каждого. И мой будущий друг, согласитесь, выбрал для себя не самое занудное. Стоял он так у входа в Главное Здание МГУ и приглянувшимся барышням раздавал приглашения на дискотеку. Дело двигалось бойко, оставалось каких-то десять штук, когда Миша увидел меня и вручил мне бумажку с пригласительным билетом. Я взяла в руки приглашение и спросила:

– Это на два лица?

– Нет, на одно, но вы можете пригласить ещё трёх хорошеньких подруг, – с энтузиазмом включился Мишка, – только точно хорошеньких… Я доверяю Вашему вкусу!

И ослепительно улыбнулся. Что ж, красивый парень, и Физтех не плох. Только я никогда не ходила на танцы одна, без спутника, и мне это казалось решительно дурным тоном....

В общем, я отказалась идти одна, и с тех пор Миша стал моим спутником, другом, а потом и любовником, конечно же. А его друзья – моими друзьями, и наши жизни переплелись на годы вперёд. Мы были молоды, неразлучны и бесшабашно счастливы….

Хотя мои друзья были постарше, чем я, всего-то на два года, они казались мне и взрослее, и умнее, и вообще как-то важнее меня. Я не слишком понимала, чем заслужила это счастье, быть любимой ТАКИМ молодым человеком и иметь ТАКИХ замечательных друзей.