Новое вооружение требует новых форм своего боевого применения. И если этот вопрос получил своё разрешение в тактике с переходом к групповому боевому порядку и глубокому бою, то в вождении крупных войсковых соединений он остался на весьма устаревшем уровне.

Если объектом наступления является большая глубина сопротивления, то оперативное построение боевого порядка требует самых существенных изменений. Одна линия выстроенных армий будет не в силах разрешить проблему глубокого наступления. Одна волна оперативных усилий линейной стратегии здесь уже ничего не сможет решить и должна бессильно разбиться о глубину современного сопротивления.

Эта проблема подводит к центральному вопросу обоснования глубокой стратегии наступившей эпохи. При этом требуется уяснить характер глубины сопротивления. Сила его имеет тенденцию нарастать и достигает своей высшей, кульминационной точки на стратегическом зените, когда наступающий уже близок к цели и когда обороняющийся вынужден ставить на карту всё, чтобы спасти своё положение.

При взаимоисключающих противоречиях сторон, когда борьба ведётся за их политическую и экономическую выживаемость и невозможность примирения, это сопротивление может на последнем этапе проявить огромную силу. Уже в мировую войну, при обострении противоречий империализма, развитие операции шло по кривой нарастания боевых усилий.

Это не было учтено германцами, которые с большим оперативным напряжением вступили в первое пограничное сражение, но подошли к Марне со слабой готовностью встретить возросшую силу сопротивления англофранцузов. Возрастание кривой боевых усилий в равной степени совершенно не было учтено нами в 1920 году при наступлении к Висле. Тогда, после форсирования Немана, предполагалось даже ослабить армии западного фронта, и завершение похода считалось обеспеченным начальным развитием наступления. Сражение огромного напряжения на Висле выпало из оперативного прогноза, и это было заблуждением. Оно говорило о непонимании динамики развития современной операции. Истощение наступления имеет своей действительной причиной возрастание сопротивления обороняющейся стороны.

В условиях, когда линейная стратегия своим фронтом наступления лишь отбрасывала от себя того, кого надо было бить, когда она нигде не была способна уничтожить живую силу противника, это обстоятельство проявлялось с наибольшей силой, и уходящий противник, выиграв в отступательном манёвре выгодное для себя оперативное положение, оказывался на кульминационной точке развития операции значительно сильнее, чем в начале её.

Между тем наступающий беспечно подходил к этому стратегическому рубикону и полагал, что конечный момент операции будет самым лёгким. В этом заключалась его ошибка. Именно первый шаг, всегда обеспеченный группировкой сил и планомерной подготовкой, будет в этом отношении всегда наиболее лёгким. Трудностей следует ожидать на путях развития, которые заранее не могут быть предусмотрены в деталях. Наивысшего напряжения и кризиса следует ожидать в конце. Искусство и твёрдость оперативного руководства заключаются в том, чтобы к этому решающему моменту подойти с полным предвидением, с новой волной оперативных усилий и во всеоружии требуемых сил и средств для окончательного завершения сокрушительной операции.

Горе тому полководцу, который в современных условиях вздумает подходить к Марне и Висле так, как это случилось в 1914 и 1920 гг. Он бесславно погибнет, как бы ни были значительны его оперативные достижения в наступлении. Более того, чем значительней были достижения, тем ужаснее будет катастрофа, если прогноз не предусмотрел завершающего этапа операции.