Иными словами, суд высшей инстанции проверяет, какие фактические обстоятельства дела установила первая инстанция и правильно ли она установила, и соответствует ли решение этим обстоятельствам»145.

Вопрос о том, кто будет исполнять роль высшего судебного органа, контролирующего единство судебного правоприменения, решился не сразу.

В Декрете от 7 марта (22 февраля) 1918 г. № 2 «О суде» было предусмотрено образование Верховного судебного контроля:

«В целях достижения единообразия кассационной практики, учреждается в столице верховный судебный контроль. В состав его входят представители областных народных судов по избранию этих судов на срок не свыше одного года с правом отзыва и переизбрания как со стороны окружных судов, так и Советов Раб., Солд., Кр. и Казачьих Депутатов (ст. 6)»146.

Задачей этого органа было «в случае отмеченных им противоречий в толковании законов различных кассационных инстанций выносить объединяющие принципиальные решения, которые кассационными инстанциями принимаются к руководству.

В случаях обнаружения неустранимого противоречия между действующим законом и народным правосознанием Верховный судебный контроль делает законодательным органам представление о необходимости издания нового соответствующего закона.

Отменять решения верховного судебного контроля может только законодательный орган советской власти» (ст. 6 Декрета)147.

Декретом Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета (ВЦИК) и Совета Народных Комиссаров (СНК) от 11 июня 1918 г. был учрежден Кассационный отдел при ВЦИК, и определен порядок кассации приговоров революционных трибуналов148.

10 марта 1921 г. был принят Декрет о Высшем судебном контроле в РСФСР. «Народный Комиссариат Юстиции осуществлял контроль за деятельностью судебных органов, давал разъяснения и указания по применению действующего законодательства, имел право признавать недействительными решения суда, вступившие в законную силу, отменял их и направлял дела на новое рассмотрение»149.

Положение о судоустройстве 1922 г. не предусмотрело существование Высшего судебного контроля как формы обжалования судебных решений и приговоров, вступивших в законную силу, поскольку в новой системе судов практическая надобность в нем отпала.

Я. Бранденбургский в статье «Почему мы упразднили Высший судебный контроль» объяснял такое решение.

Во-первых, был создан Верховный Суд, в котором сформирована высшая кассационная инстанция по гражданским и уголовным делам, на которую и была возложена обязанность контроля за единством судебного правоприменения.

Во-вторых, за пять лет советской практики «суд заметно вырос и советское право значительно глубже проникло в сознание наших работников», «сейчас не может иметь места та пестрота приговоров и решений, которые характеризуют первые несколько лет судебной практики», «губернские суды… составлены из гораздо более квалифицированных судебных работников, благодаря установленному для них Положением о судоустройстве обязательному стажу»150.

И главное: вынужденное и сознательное отступление в первые годы судебной практики от единства суда (высший судебный контроль осуществлял административный орган – Наркомюст) не было уже необходимым. Изменилась коренным образом объективная обстановка, появилась реальная возможность «сделать еще шаг по пути создания единства суда»151.

С 4 января 1923 г. роль «верховного судилища» стала принадлежать Верховному Суду РСФСР в котором была создана кассационная коллегия по гражданским и уголовным делам.

Гражданская кассационная коллегия (ГКК) Верховного Суда РСФСР (