Во втором – государственный, «ибо постанавливаемые Сенатом определения служат обязательным руководством для правильного понимания законодательства»133.

Важной процессуальной гарантией ответственности сенаторов за законность судебного постановления, гарантией правильного рассмотрения дела было предписание УГС о возможности переноса кассационного дела из Отделения Департамента в присутствие Департамента.

В соответствии с законом, если кто-либо из сенаторов усматривал необходимость разъяснения смысла законов для единообразного их применения и заявлял об этом, то дело переносилось на рассмотрение семи сенаторов для формирования соответствующей правовой позиции Правительствующего сената134.

Правила о предварительном рассмотрении жалобы, распорядительном заседании, передаче дел в судебное заседание кассационного суда, о рассмотрении этих дел с целью выработки единого для всех судов правоприменения не распространялись на Тифлисскую судебную палату, исполнявшую обязанности суда кассационной инстанции в этой части России.

В российском процессе пореформенного периода (после 1889 г.) не все судебные акты были предметом кассационного изучения высшего судебного органа – Сената. Законом 1890 г. во всех губерниях, где были введены земские начальники, городские и заменяющие их судьи, их решения стали проверяться уездными съездами, решения уездных съездов – губернским присутствием, решения окружных судов (действовавших в качестве мировых съездов) Кавказского края, Средней Азии, Туркестанского края, Сибири проверялись судебными палатами135.

В проекте новой редакции УГС предлагалось сохранить за судебными палатами функцию кассационной проверки решений по делам участковой подсудности (мировые судьи и равные им по компетенции). К началу ХХ в. (1904 г.) в Российской империи были образованы 14 судебных округов, возглавляемых соответствующими судебными палатами: Санкт-Петербургской (открыта в 1866 г.), Московской (1866 г.), Харьковской (1867 г.), Тифлисской (1868 г.), Одесской (1869 г.), Казанской (1870 г.), Саратовской (1871 г.), Варшавской (1876 г.), Киевской (1880 г.), Виленской (1883 г.), Иркутской (1897 г.), Омской (1899 г.), Ташкентской (1899 г.), Новочеркасской (1904 г.)136.

В основу решения о децентрализации кассационной функции были положены: а) результаты кассационной деятельности, например, на 1 января 1900 г. по Гражданскому кассационному департаменту Правительствующего Сената оставалось нерассмотренными 9944 дел; б) опыт кассационной деятельности некоторых палат: например, Тифлисская, Иркутская, Омская судебные палаты с момента своего образования выполняли функции суда кассационной инстанции137.

Е.В. Васьковский утверждал, что проектируемое законодательное преобразование в кассационной сфере «не только не приведет к упрочению единообразия в судебной практике, но, наоборот, еще более ухудшит современное положение вещей, так как к противоречиям между решениями отделений гражданского департамента прибавятся еще противоречия между кассационными разъяснениями судебных палат и возникнет опасность, что в округе каждой палаты установится по малоценным делам своя особая практика, несогласная ни с практикой других палат, ни с разъяснениями Сената по доходящим до него делам большей важности»138.

В 1914 г. авторами юбилейного издания, посвященного 50-летию великой судебной реформы, применительно к оценке децентрализации кассации отмечалось, что, помимо функции надзора за единством применения законов, «верховный» кассационный суд является и органом надзора за самим осуществлением судебной деятельности. К этому добавляется также и то, что «наши кассационные департаменты имеют еще и совершенно своеобразную дисциплинарную власть, по отношению уже не к судьям, как отдельным судебным деятелям, а в отношении судебных учреждений»