– Пошли! Тут рестик недалеко. – он взял рюкзак, и мы вышли из мерса.

– Рестик на Патриках?

– Ну да. Не была ни разу?

– Нет. В здешних краях только в библиотеке была и в булочной.

Он расхохотался.

– Ты смешная.

– Почему?

– Искренняя очень.

Владимир приобнял меня за плечи. Мы зашли в ресторан. Сели за столик. Я в окно смотрю. Опять смущаюсь. На него глаза поднять страшно. Он такой…Такой недосягаемый. Чувствуется, обеспечен очень. Часы красивые. Наверное, дорогие. Хотя, я и не разбираюсь…Руки мои на столешнице лежат. Он сверху свою ладонь положил. Мне кажется, все вокруг только на нас и смотрят…Неловко.

Я уставилась в меню. И мне плохо. Цена за салат почти как вся моя стипендия! Что делать? Возьму оладьи из кабачков. Он подзывает официанта. Заказывает что-то мудрёное. И два бокала вина. И мои кабачки.

Рядом со столом висит зеркало. Как-то в детстве я услышала, что, если есть перед зеркалом, съешь всю свою красоту. Интересно, какая красота на вкус? Что-то типа сыворотки с персиковым соком? Или чечевичный суп-пюре? А может она вообще твердая? И легкий запах пачули. Точно, пачули…

Мы такие разные, Боже!

О чем говорить?

Про глупости мои университетские?

Не молчи, пожалуйста! Вованд. Не молчи!

Мы многое обсуждали в сети. А сейчас…сидим и молчим. Я бросила на него умоляющий взгляд.

– Я насмотреться на тебя не могу. – оправдывается он, будто мысли мои читает.

– Значит, я такая же, как на фото?

– Совсем другая…Чистая.

Я мурашками покрываюсь. От его слов. Опускаю глаза.

Вино принесли. Я беру бокал. Под пристальным его взглядом делаю глоток. Он ближе ко мне подсаживается. Склоняется надо мной. Убирает локон. И целует где-то между скулой и ухом. Потом опускается ниже. К уголку губ. Прикасается своими…А потом…Я сама не поняла, как контроль потеряла. Он уже и губы мои захватил.

Целует.

На губах вкус дорого вина. Они мягкие, горячие. Засасывают уверенно очень. Невозможно оторваться.

Что ты делаешь, Марго! Ты его видишь всего час своей жизни!

Я отстранилась аккуратно. Руки опустила на колени. Сложила замком. Взгляд потупила. Официант принёс оладьи. На нас все вокруг смотрят. Я сейчас со стыда сгорю. А он как ни в чем не бывало пододвигает к себе тарелку. Всё так же улыбается.

Как я с ним пойду куда-то?

Не пойду!

Надо сейчас встать и уйти.

Это все неправильно! Он на двадцать восемь лет старше. Почти на тридцать! А целует! Мы же договаривались только на музей.

– Извини, я не сдержался…Мечтал об этом с тех пор, как первый раз тебя увидел…на фото…– вдруг серьёзно говорит он.

Я поднимаю на него взгляд. И не знаю, что ответить. Как на это реагировать.

– Всё нормально. – говорю. И выпиваю вина.

Я знаю, что могу сойти с ума, но пью. Даже залпом, потому что ужасно хочется пить. Эффект моментальный. Нега в голове.

– Я когда приезжаю в Россию, всегда кайфую. Помнишь цитату: «В дни сомнений, в дни тягостных раздумий о судьбах моей Родины, ты один мне поддержка и опора»^>[2]. Вот никогда не любил этого занудного Тургенева, но про язык сказал, как отрезал!

– Скучаешь по русской речи?

– Очень.

– И давно не живешь в России?

– Около десяти лет. У меня недвижимость в разных странах. Везде интересно побывать. От жизни надо брать всё.

– А кем ты работаешь?

– У меня бизнес.

Он сделал ещё глоток вина.

– Ты так неожиданно приехал. Или у тебя какие-то дела?

– Нет. Только ради тебя.

Его эта откровенность вышибала меня из колеи. Меня всегда учили отвечать людям то, что они предполагают услышать, то, что принято говорить. А тут…

– Хорошее вино. – он кивнул взглядом на бокал и подозвал официанта.

Тот подошел и услужливо улыбнулся.