Карима: Принцесса пустыни. Книга первая Зохра

Пролог

Пустыня Аз'Мар не знала жалости. Она была вечной, безжалостной и прекрасной в своем суровом величии. Днем ее раскаленное сердце билось под слепящим солнцем, выжигая жизнь до хрупкого пергамента костей и высушенных колючек. Ночью она укрывалась бархатом звездного неба, и холодный ветер нес по дюнам тихий, зловещий шепот – песнь забвения для тех, кто осмелился бросить ей вызов.

Но так было не всегда. Легенды, старые как сами пески, говорили о временах, когда пустыня дышала магией. Когда Хозяйки Дюн, праматери нынешних правителей, повелевали ветрами, поднимали песчаные стены выше дворцовых башен и говорили с духами, что обитали в сердце бурь. Их сила была силой самой Аз'Мар – дикой, необузданной, дарующей жизнь и несущей смерть. Величайшей из них была Амина, первая Королева Дюн, чье имя ныне произносили лишь шепотом, со страхом и почтением.

А потом пришла Катастрофа. То ли великое предательство, то ли неосторожное колдовство раскололо землю, иссушило реки и навлекло проклятие на магию песков. Сила, что защищала, стала разрушать. Хозяйки Дюн исчезли, оставив после себя лишь руины, погребенные под вечно движущимися барханами, и страх. Страх перед силой, что жила в их крови.

С тех пор прошел не один век. В сердце пустыни, словно драгоценный изумруд в золотой оправе песков, расцвел оазис Аль-Нур – центр Султаната Золотых Песков. Его жизнь поддерживалась не дикой магией ветра, а мудростью каналов, силой воды и строгим порядком, установленным Султанами. Магия песков стала запретной, табуированной, символом хаоса и разрушения, о котором напоминали лишь выветренные статуи и редкие, пугающие знамения.

Но пустыня помнила. Ветер, скользящий по гребням дюн, все еще нес отголоски древней силы. И иногда, очень редко, в жилах потомков Королевы Амины пробуждался ее зов.

Принцесса Карима, единственная дочь Султана, слышала этот зов с детства. Он звучал в вое шамаля, в тихом шорохе песка под копытами ее ахалтекинца, в дрожи под кожей, когда она смотрела на бескрайние просторы за стенами оазиса. Ее учили этикету, дипломатии и искусству управления водой – жизненной силой Аль-Нура. Ей готовили будущее благородной супруги, опоры трона. Но сердце ее принадлежало не прохладным дворцовым залам, а раскаленному дыханию Аз'Мар. Она чувствовала древнюю магию в своей крови – запретную, пугающую, но неотвратимо влекущую.

Она еще не знала, что тишина пустыни обманчива. Что далеко на востоке, в выжженных землях, где не осталось даже легенд, пробуждается тень, жаждущая поглотить свет Аль-Нура. Тень, что несет с собой не просто войну, но иссушающий ужас, способный обратить цветущий оазис в безжизненную пыль.

И скоро шепот ветра станет ревом бури. А запретная магия, спящая в крови принцессы, окажется единственной надеждой ее народа на спасение. Буря грядет в Аз'Мар, и имя ей – Карима.

Глава 1: Шепот Ветра и Зов Дюн

Солнце Аз'Мар только начало свой безжалостный дневной путь, но для Каримы оно уже стояло в зените ее личной вселенной. Под ней танцевал Зафир, ее верный ахалтекинец, жемчужно-серый, как утренний туман над дюнами, его мышцы перекатывались под лоснящейся шкурой – воплощение скорости и свободы. Ветер трепал выбившиеся из-под легкого тюрбана темные пряди волос принцессы и свистел в ушах, заглушая все звуки, кроме стука копыт по уплотненному песку и гулкого биения ее собственного сердца.

Они неслись по краю Великой Дюны, туда, где зеленый ковер оазиса Аль-Нур резко обрывался, уступая место бесконечному морю золотых и охристых волн. Позади остались прохладные сады дворца, журчание фонтанов и удушающая атмосфера утренних уроков каллиграфии и истории династий. Здесь, наедине с ветром и песком, Карима дышала полной грудью. Здесь она была не принцессой Каримой, наследницей Султаната Золотых Песков, а просто Каримой, дочерью пустыни.

Она придержала Зафира у подножия полуразрушенной башни, торчащей из песка, как обломок кости древнего гиганта. Это было одно из ее тайных мест – остатки какой-то забытой крепости времен до Катастрофы, когда, по преданиям, пески еще не были враждебны, а магия предков не считалась проклятием. Карима любила прикасаться к выветренным камням, испещренным странными символами, которые не мог расшифровать ни один придворный мудрец. Иногда ей казалось, что она чувствует слабое эхо былой силы, дрожь, пробегающую по кончикам пальцев.

Сегодня это ощущение было сильнее обычного. Легкий бриз, игравший вокруг руин, вдруг окреп, закручивая вокруг нее и Зафира маленькие песчаные вихри. Они плясали, словно живые, сплетаясь в причудливые узоры. На мгновение Кариме показалось, что она слышит в их шелесте не просто шум ветра, а тихий, настойчивый шепот, зовущий ее по имени. По спине пробежал холодок – смесь страха и необъяснимого восторга. Она знала, что это неправильно, опасно. Ее с детства учили подавлять эти странные ощущения, игнорировать зов пустыни, который другие не слышали. «Контролируй себя, принцесса, – звучал в голове строгий голос ее наставницы по этикету, Малики. – Неподобающие эмоции и фантазии – удел простолюдинов, а не наследницы трона».

Она резко тряхнула головой, отгоняя наваждение. Вихри тут же опали, песок осел. Пустыня снова стала просто пустыней – величественной, но безмолвной.

– Пора возвращаться, Зафир, – прошептала она, похлопав коня по мощной шее. – Иначе Рашид снова будет рвать на себе бороду.

Рашид, капитан ее личной гвардии, ждал у границы пальмовой рощи, там, где начинались оросительные каналы Аль-Нура. Его смуглое лицо было непроницаемо, как всегда, но в глазах плескалось беспокойство. Он молча принял поводья Зафира, когда Карима легко спрыгнула на землю.

– Ваше Высочество задержались, – ровным голосом произнес он. – Визирь Хаким уже дважды посылал справиться о ваших уроках по управлению водными ресурсами.

– Водные ресурсы подождут, Рашид, – отмахнулась Карима, отряхивая с шаровар налипший песок. – Они никуда не денутся, в отличие от утренней прохлады. А вот визирь… скажи ему, что я изучала древние системы ирригации на практике. Вдруг найду что-то полезнее его скучных свитков.

Рашид едва заметно вздохнул. Он был предан Кариме с ее детства, но разрывался между верностью принцессе и долгом перед Султаном. Ее вылазки становились все смелее, а ее нежелание соответствовать ожиданиям – все очевиднее.

Дворец встретил ее прохладой мраморных полов, тихим плеском воды в фонтанах внутреннего дворика и ароматом цветущего жасмина. Контраст с раскаленным простором пустыни был разительным. Здесь все было упорядочено, предсказуемо, безопасно. И невыносимо скучно.

Визирь Хаким, сухопарый старик с козлиной бородкой и глазами, видевшими слишком много придворных интриг, ждал ее в учебной зале. Рядом с ним стопкой лежали карты каналов и свитки с расчетами уровня воды в Священном Источнике.

– Принцесса, – начал он без предисловий, едва Карима переступила порог. – Ваше легкомыслие ставит под угрозу не только ваше образование, но и будущее всего Султаната. Вода – это наша кровь, наша жизнь. Понимание ее токов и капризов – первейшая обязанность правителя. А вы предпочитаете гонять ветер в пустыне.

– Я изучала ветер, визирь, – дерзко ответила Карима, садясь на расшитую подушку. – Он тоже часть нашего мира. И иногда шепчет вещи поважнее, чем уровень воды в канале номер три.

Хаким поджал губы. – Пустыня шепчет лишь смерть и забвение, Ваше Высочество. Это вам скажет любой бедуин. Наша сила – в оазисе, в воде, в порядке. А не в хаосе песков и ветров, принесших нам однажды Катастрофу. Вы забываете уроки истории. И свое предназначение. Скоро прибудет посольство из Султаната Полумесяца. Ваш брак укрепит наш союз и обеспечит безопасность границ. Вы должны быть готовы предстать перед ними мудрой и сдержанной правительницей, а не дикаркой, пропахшей пылью и конским потом.

Карима почувствовала, как внутри поднимается волна протеста. Брак. Союз. Безопасность. Все эти слова казались ей чужими, навязанными. Ее душа рвалась туда, за стены дворца, к безбрежным пескам, к шепоту ветра, который она одна слышала так отчетливо.

Она перевела взгляд на резное окно, выходившее на восток. Туда, где за горизонтом лежали неизведанные земли, выжженные пустоши, о которых ходили лишь смутные, тревожные слухи. Отец в последнее время часто хмурился, изучая донесения с восточных караванных постов. Что-то темное шевелилось там, вдали. Но здесь, в прохладе дворца, об этом предпочитали не говорить громко.

«Они хотят запереть меня здесь, – с горечью подумала Карима, глядя на далекие дюны, уже подернутые знойной дымкой. – Связать долгом, браком, правилами. Они боятся пустыни, боятся силы, которую не понимают».

Она стиснула кулаки. В глубине души, там, где рождался запретный зов, зрела уверенность: рано или поздно ей придется выбирать между долгом принцессы и своей истинной сутью. И выбор этот изменит все. Ветер за окном снова усилился, принеся с собой еле уловимый запах сухой грозы и далеких, бескрайних песков. Пустыня звала. И Карима знала, что однажды она ответит на этот зов.

Глава 2: Тень на Востоке и Тревога в Сердце Оазиса

Урок с визирем Хакимом закончился так же неудовлетворительно, как и начался. Карима вышла из учебной залы с тяжелым сердцем, слова о долге, браке и Катастрофе эхом отдавались в голове. Ей хотелось снова вскочить на Зафира и умчаться в пустыню, подальше от удушающей атмосферы дворцовых интриг и ожиданий. Но вместо этого она направилась в покои отца.