– Съездил бы ты в Техас, Томми, там дамочки приветливые и спелые!

Удар дубинки вернул Сида в прежнее направление, и более он не отвлекался от дороги.

Томми глядел вслед уходящим фигурам.

«Техас? я никогда не был в Техасе…» – Но его отвлекли от манящих дум: заключённых начали заводить обратно в камеры. Том молча направился к общей колонне.

На небо опускались сумерки.

Ожидание Грэга продлилось недолго. Не прошло и пяти минут, как Джонсон стоял на пороге его кабинета.

– Снимите с меня наручники!

– Сэр, нам его успокоить? – пробасил темнокожий охранник, покосившись на Сида.

– Мистер Лауд, обращаюсь лично, дабы ваши подчинённые могли убедиться, что я разумный человек. Я пришёл к вам с личной просьбой. С моей стороны будет глупо устраивать переполох.

Грэг молча смотрел на Сида. Затем медленно перевёл взгляд на сопровождающего охранника и, вопросительно приподняв левую бровь, кивнул головой обратно в сторону Джонсона.

– Открой, – коротко сказал он.

Руки и ноги Сида освободились от кандалов, и он прошёл вглубь кабинета.

– Как я и говорил, мистер Лауд, у меня к вам личная просьба.

Грэг продолжал молчать, не нарушая тишины. Пододвинув своё кресло поближе к письменному столу, Лауд достал потрёпанную тетрадь в чёрной кожаной обложке и начал изучать записи.

– Значит, у тебя ко мне просьба? Интересно… хорошо! Оставьте нас. Только без фокусов, Джонсон! Иначе сразу поймаешь пулю.

– Справедливо.

Охранники покинули кабинет.

– Итак…

Лауд оторвался от своей тетрадки и перевёл внимание на Сида.

– Итак, – повторил Сид и сел в кресло перед Лаудом.

– Кстати, если ты не заметил, то это я приказал привести тебя.

– Всё просто совпало, Грэг.

– Пусть так. Но твоя просьба подождёт. У меня к тебе пара вопросов.

– Я не против.

– Хм…ты сегодня покладистый.

Грэг взял тетрадку со стола и помахал ей в воздухе.

– В ней все самые необходимые сведения о каждом заключённом. Такой уж я человек, не люблю оставлять пробелы в работе. Если кому-то вздумается сбежать, то ему не удастся долго погулять на свободе. Первым, к кому он пойдёт, будут или друзья, или семья. Пройдись он хоть раз по тем местам, где когда-то уже бывал раньше, – и он у меня в ловушке. Я знаю дорогу каждого до ворот моей тюрьмы.

– Неужели и про старика Карла вы всё знаете?

Сид выглядел неподдельно заинтересованным, монолог Лауда полностью захватил его внимание.

– Для него у меня отдельная папка.

– Он легенда…

Сид с мечтательным видом задумался о чём-то. Лауда забавляло наблюдать за его реакцией. Глубоко вздохнув, Грэг убрал тетрадку в ящик стола и откинулся на спинку кресла.

– Вот в чём парадокс. О Карле я знаю больше всех в этой тюрьме. А о тебе – совсем ничего. Ни имен, ни адресов. Лишь бесконечные случайные перестрелки да беспорядки. А итог – поджог усадьбы Уайта. Тебя словно никогда и не существовало ранее. Сколько прошло уже, как ты впервые объявился на западе? Пять лет? Шесть? Можно ли это считать официальным годом твоего рождения? А до этого? Ни у кого нет ответов. Поэтому я спрошу тебя лично. Сид Джонсон, кто ты такой?

Сид молчал. Затем он посмотрел Лауду в глаза и, пожав плечами, невинно улыбнулся.

– Всё ясно. Больше пробелов в информации я не люблю сюрпризов. А то, что случилось вчера, не вселяет добрых мыслей. Что-то затевается, Гудман появился неспроста. И единственный, кто бы мог пролить свет на истину, это ты, Джонсон. Но ты молчишь. Я догадывался, что дело примет такой оборот. Любая твоя просьба подождёт. Может, месяц? Ничего личного, но ты отправляешься обратно в карцер. А ещё я усилю охрану. Посиди, подумай. Захочешь поболтать – мои двери открыты для тебя, Сид. А пока что… охрана!