Штиль шарахнул по столу так, что тот не просто сложился, а рассыпался в мелкие осколки, заставляя весь дом затихнуть, словно перед настоящей бурей.

— Я могу отмахнуться от родственников и встревоженных граждан один раз! Могу заверить их, что ничего страшного не происходит и за всеми беспорядками стоят заезжие гастролеры, которых уже нет! Могу написать пару объяснительных вышестоящему начальству о том, что нарушители общественного порядка не найдены! Но не каждый чертов день, Карат!

Отец нахмурился сильнее, бросив уничтожающий взгляд на своего закадычного друга, когда я отчетливо понимала, что в этой ситуации он не встает на его сторону, как вставал всегда, что бы ни случилось.

— Пойми, что мир разительно изменился за последние пятьдесят лет, ты не можешь оставаться незамеченным вечно! Теперь с момента рождения и до самой смерти человек всегда и во всём под прицелом — тонны документов, километры отчетов всех органов, куда бы он ни обращался! Группа крови, особенности развития, отклонения, передвижения — теперь всё это возможно отследить по кредиткам, сигналу сотового и многочисленным камерам видеонаблюдения, которые стоят на каждом магазине, аптеке, заправке и обычных стоянках! Ты — не тень и не призрак! В лесу ты царь и бог, но здесь ты такой же говнюк, как и все!

Я слышала, как за моей спиной клацнула зубами Тайга, полностью разделяя ее чувства и тоже думая о том, что еще никто не позволял себе говорить с Каратом в таком ключе и уж тем более ставить его на одну ступень с людьми, которых он так презирал за слабость и лживость, поэтому сложно было сказать, чем именно закончится этот вечер.

— Ты переходишь все границы, друг мой!

И пусть голос Карата был, как всегда, обманчиво мягким и ласкающим, в его темно-зеленых глазах уже засиял тот жуткий огонек бешеной крови истинного Кадьяка, которая способна спалить всё на своем пути, не разбирая ни друзей, ни врагов.

— Прикрой варежку! — рыкнул отец, находясь совсем не в настроении и даже побледнев от вида последней папки и той бедной девушки, которая была изнасилована.

Как никто другой в этом доме, я знала, что именно он чувствует.

Он был раздавлен и рассержен тем, что услышал, конечно же, в эту секунду думая о нас — своих дочерях, среди которых теперь были и человеческие девушки, что не могли защититься подобно нам с Тайгой.

— Позволь, мой милый друг, я напомню тебе одну вещь, о которой ты, вероятно, успел забыть за всей этой бумажной волокитой и отчетами перед высоким начальством, — отозвался Карат, который походил скорее на огромную змею, которая гипнотизировала и подкрадывалась, овивая своими смертельными кольцами в красивом танце. — Мы ходим в город не по своей воле, а чтобы отыскать лжеотца Микаэллы, который может стать единственной зацепкой на того маньяка, что пытается истребить весь наш род! Может, еще напомнить о том, что ты собирался оказывать активную помощь и поддержку в этом мероприятии, поскольку являешься старшим шерифом этого округа?

Глаза Карата полыхнули хищно и ядовито, вкладывая в каждую букву упрек и всю язвительность, на которую был способен только он один, заставляя Штиля поджать губы так, что они потеряли цвет.

— Я пытаюсь узнать об этом человеке хоть что-либо полезное по своим каналам, Карат! Но в последнее время просто не успеваю этого делать, поскольку вынужден подметать все огрехи за вами, чтобы о нас не узнали еще и люди в городе, помимо лабораторий и той тайной организации, которая тебя так интересует! — парировал Штиль, выпрямляясь в полный рост и глядя в глаза Карата смело и упрямо, несмотря на то что не был чистокровным Бером и явно уступал ему не только в габаритах, но и силе, что мужчину не пугало, а во мне вызывало искреннее восхищение.