Милая моя девочка! и в этом страшненьком обиталище она искала и находила красоту! Красота ей необходима не меньше, чем лекарства. «А вот посмотри, Ксюнечка, в стеклянную дверь, – смотри, как красиво дерево отражается!» – «Да… – протянула она восхищённо. – Целая толпа деревьев!»

Действительно: наше Дерево отражалось дважды, нет, даже трижды! – в стеклянных дверях палаты, в стеклянных дверях тамбура и в стеклянной стене. Казалось: мы сидим в аквариуме, или в батискафе! – а вокруг нас колышется лес водорослей… И эта таинственная игра света и теней на стенах!.. Я поймала себя на том, что уже не вижу замызганных стен, а вижу лишь игру живых теней…

– И тени на стенах красивые, правда?

– Да… – прошептала Ксюнечка. Но взгляд у неё был печальный и отрешённый.

И вообще в первые три дня она почти не говорила. Только просила: «Почитай про обезьянку Тото». Или: «Расскажи что-нибудь. Какую-нибудь сказку».

И я ей рассказывала. Про Золушку, про Снежную королеву и про Спящую красавицу. Оказывается, я тоже умею рассказывать сказки. А не только папа.

* * *

Я сказала Ксюше: «Нам тут лежать долго, детка. Наверное, месяц».

– Почему так долго? – её глаза наполнились слезами.

– Чтобы выздороветь окончательно. Но я тебе обещаю, что этот месяц мы проживём очень интересно и счастливо.

И я принялась составлять список: что нам нужно для жизни в этих условиях.

Прежде всего – прикрыть убожество этих стен. Для этого нужны старые детские книжки с весёлыми картинками, чтобы не жалко их было разорвать и развесить картинки по стенам – закрыть чёрные пятна от газосварки и дыры. Ещё нужны жёлтые кленовые ветки, ветки рябины с яркими гроздьями… Красивая клеёнчатая скатерть – замаскировать ржавую батарею. Так… Ещё нам нужен магнитофон с песнопениями отца Романа, медитативной музыкой и Джо Дассеном – всё наше с Ксюшей любимое. Ещё нужны надувные шарики, ножницы для вырезания, головоломки, фломастеры, альбом, краски и кисточки… И, конечно, букет цветов!

Вручила папе список из двадцати пунктов. На следующий день он всё принёс – кроме красивых жёлтых веток. Принёс почему-то зелёные. «Я же тебя о жёлтых ветках просила, – обиженно укорила я его. – Нам нужны яркие цветовые пятна в палате: яркие, солнечные!» – «Да я понимаю… Только нет ещё жёлтых веток – всё зелёное» – «А…»

– А я, ты знаешь, с того дня, как вы уехали, даже посуду ещё не помыл, – признался Гавр.

Я смотрела на него в полном ошеломлении: прошла ведь вечность! И он за эту вечность не успел помыть посуду?!

Но это для нас с Ксюнечкой – вечность, а для нашего папочки – три страшных дня, которые он метался между работой, больницей и магазинами: в поисках того, что ела бы, что пила бы Ксюнечка… Лишь к ночи возвращаясь в пустой дом, где его охватывала тоска… Но он тут же принимался собирать для нас сумку, стараясь не упустить ни одну из моих просьб.

В один из первых дней Гавр купил дюжину пакетов с оранжевыми собаками. И эти ласковые весёлые пёсики полтора месяца, изо дня в день, приносили Ксюше что-нибудь вкусненькое и интересное. На второй же день пёсик принёс чудесного слонёнка в мерцающем шаре. Казалось, слонёнок выступает на цирковой арене…

Маленький волшебный цирк лежал на Ксюшиной подушке. Она смотрела на него и медитировала…

* * *

В палате уже не так страшно. Закрыла чёрную батарею. Застелила яркими скатёрками стол и пеленальный столик. Чёрные пятна на стене замаскировала зелёными кленовыми ветками. На столе Ксюшины книжки, фломики… Складень с иконками. На тумбочке у Ксюшиной кровати – букет белых хризантем…

Конечно, не дом родной, но уже и не тюремная камера.