И тогда осы напали. Целое облако. Первый укус был нанесен в изгиб локтя, и рука дернулась так, будто к ней приложили раскаленный металл.

«О дьявол… Невероятно сильный яд».

Но больше ему не оставалось времени на раздумья. Лицо, шею и все открытые части его тела словно покрыла огненная лава. Осы жалили, и мгновенно весь мир вокруг стал невыносимой атакующей болью. Инстинктивно захотел было прыгнуть в воду, но в случае попадания камня он отключится, пусть и на несколько секунд, и тогда все – конец. Федор чуть притушил тряпки – сразу же повалил густой дым – и кинулся в носовую каюту. Укрыться там. Едкий дым тут же стал заполнять пространство. Еще несколько укусов он, наверное, даже не почувствовал. Лопающиеся споры грибов наполнили дым характерным тяжелым маслянистым запахом. Осы, что были на нем, сделались вялыми, потом начали отваливаться, сонно падали на дно лодки. Камни уже не долетали, плюхались в воду, лодку сносило к фарватеру и к заградительным воротам.

«Господи, ведь это просто осы, – подумал Федор. – Какая нестерпимая боль…»

Все тело горело. Места укусов с зияющей точкой по центру покраснели очень быстро. Просто осы, как нелепо… Но Федор не мог себе позволить сидеть здесь. Надо было избавиться от ос. Он приоткрыл дверцу и бросил дымящиеся тряпки. Глаза резало, и они начали слезиться. Собрать, быстро собрать всех ос, пока они сонные. Он так и поступил. Затем снова открыл дверцу, выглянул. Камнепад прекратился, но Дикие так и не показали себя. Ладно, сейчас не до них, на таком расстоянии они больше не опасны. Тлеющая ветошь грозила новым возгоранием. Федор осторожно выбрался на палубу. Осы перестали быть агрессивными, но неизвестно, надолго ли. И первым делом он вышвырнул за борт развалившееся гнездо. Затем с какой-то детской мстительностью принялся давить ос. Понял, что ни к чему это, собрал каждое насекомое, каждую ужалившую его тварь и бросил туда же. Скорее всего, основную часть ос отпугнул дым. Лодку все еще сносило к заградительным воротам, но вот-вот она встанет.

Федор вдруг схватил автомат и, не особо прицеливаясь, дал очередь по ближайшей зеленке на берегу. Выстрелы не только разорвали эту тишину и не только вспугнули птиц. Дикие, или кто там, молниеносно шарахнулись в сторону леса, так и не показавшись, словно передвигались на четвереньках. Но Федор увидел не только быстрое движение в листве, он почти физически ощутил их страх, животный панический ужас.

Он опустил ствол, поставил оружие на предохранитель. Затем развернулся и посмотрел в сторону заградительных ворот, куда все медленнее несло лодку.

И тогда он это увидел.

Этого не могло быть. Возможно, причиною был едкий дым, воздействие грибных спор, слезящиеся глаза или яд ос, который начал действовать очень быстро. Но… Русло канала, мерцающая река медленно катила свои воды, уходила сквозь заградительные ворота вдаль и там… А там она раздваивалась. Такого не могло быть – канал через цепь водохранилищ нес свои воды в сторону Москвы. Направление было единственным.

Но он это видел.

(Нет! Ты видел намного больше.)

«Вспоминай! Ведь ты видел что-то еще. Намного более важное и…»

– Невозможное, – хрипло произнес Федор.

Он уже приготовил себе лекарственный раствор. Заткнул плотной пробкой бутыль, стараясь не расплескать ценную воду; поставил ее на место. От озноба его начало трясти, а локоть, куда был нанесен первый укус, не просто распух, под изгибом словно висела сумка, наполненная жидкостью. Яд этих тварей оказался сильнейшим аллергеном. Ему не хотелось думать, что творится с лицом, огромные, тяжелые и будто пустотные губы красноречиво говорили обо всем.