Друзья говорили, что в сосновых лесах встречаются даже рыси и медведи, но Мэрилл их никогда не видела: она редко заходила в дикие места, ей больше нравилась окультуренная часть Национального парка с автомобильными дорогами и оборудованными для туристов кемпингами и отелями.

Мэрилл могла часами наблюдать, как меняют свой цвет в течение дня древние обнажившиеся формации[7]. Особенно они были красивы при восходе и закате.

На всю жизнь она запомнила, как в воздухе над скалами величественно парит американский кондор.

– Я не такая хорошая альпинистка, чтобы покорить Эверест, – сказала Джону Мэрилл, увидев эту картину, – а потом я не шерп, без кислородной маски на такой высоте я просто задохнусь.

– Как ты не понимаешь, ведь покорить Эверест – мечта любого альпиниста, а если я нарисую тебя в маске, то никто не увидит твоей обворожительной улыбки.

Стену рядом с кроватью украшала не менее впечатляющая картина: Мэрилл, освещённая лучами яркого солнца, раскинув в сторону руки и ноги, парила в прыжке. Рядом из грозовых туч лился дождь и сверкали молнии.

Раньше на этой стене висела схожая фотография, но без грозовой стихии.

Мэрилл пробовала заниматься различными видами парашютного спорта. Ей очень хотелось заниматься групповой акробатикой. Когда она прыгала одна, у неё хорошо получались боковые скольжения, отходы и подходы, вспухания и проваливания, повороты и развороты[8], но когда она прыгала в группе, у неё не получались перестроения даже из самых простых фигур: она всё время то спешила, то опаздывала.

Прыжки на точность приземления у неё удавались прекрасно, но они ей не нравились: надо было всё время быть в напряжении, наблюдать за целью и корректировать во время прыжка схемы захода на неё.

Ей же хотелось во время прыжка отдохнуть, насладиться падением и красивым видом земли с высоты птичьего полёта, и её любимым видом стал free fly[9].

Падая вниз головой, ногами или животом, складываясь коробочкой, сгибаясь и разгибаясь, напрягая и расслабляя своё тело, она, меняя скорость своего падения и отлетая в сторону, представляла себя большой хищной птицей, высматривающей внизу на земле свою добычу.

Мэрилл очень нравилась висевшая раньше на стене фотография. Она считала эту фотографию лучшей из всех запечатленных её многочисленные прыжки.

По непонятному стечению обстоятельств именно во время этого прыжка с Мэрилл случилось несчастье. Она о чём-то задумалась и перед самой землёй отпустила клеванты[10] строп на левой руке. Её резко развернуло в правую сторону и протащило на пролёте по полю. Она потеряла сознание и сломала ногу. Хорошо ещё, что земля на поле была рыхлой, а то всё могло закончиться и хуже.

Когда она лежала в больнице с переломом ноги, к ней пришёл Билл и принёс букет её любимых белых роз «Джон Кеннеди».

Мэрилл этому очень обрадовалось, но тут Билл произнёс:

– Ах ты, гад такой! Я чуть до смерти не убилась, а ты ещё надо мной издеваешься. – И бросила в Билла букет.

– Шуток ты не понимаешь, – обиделся Билл и ушёл.

Билл был практически точной копией знаменитого киноактёра Кларка Гейбла, но только выше его ростом и без усов. Мэрилл познакомилась с ним во время учёбы в Принстонском университете. У него был вспыльчивый характер, свойственный многим южанам, и он, зачастую зло, подшучивал над Мэрилл.

В душе Мэрилл даже была рада этой ссоре. Она решила немного отдохнуть от взрывного характера Билла и обдумать свои дальнейшие отношения с ним.

Через четыре недели после этой ссоры Мэрилл начала ходить на костылях и познакомилась с Джоном. Джон лежал в соседней с ней палате. Он неудачно упал с мотоцикла и тоже сломал ногу.