Вот мотоцикл – мчится в гараж,
А там уже – скутер стоит,
Он спит.
Фура большая у обочины встала,
Фары свои погасила,
Мотор заглушила,
И спит-поспит.
Все машинки спят,
Всему миру спать велят.
Скорая помощь спит, и горгаз уснул.
Пожарная машина спит,
Она весь день пожары тушила, устала.
Вот гоночный болид – мчится в гараж,
Он весь день по трассе гонял – устал.
А теперь мчится в гараж, чтобы фары свои погасить,
Мотор заглушить,
И спать-поспать.
Все машинки спят,
Всему миру спать велят.
Спи и ты малышка!
– Заснул, – вернулась она.
– Ваш пес тоже уснул, – выпрямился Глеб. На его фоне девушка смотрелась дюймовочкой. – Как вас зовут?
– Яна. Яна Черникова.
– Вот что, Яна Черникова. Заведите будильник. В четыре утра надо обязательно сделать уколы и поставить Лунтику капельницу. Я заеду в десять.
– Хорошо, – стояла она сейчас совсем близко, но смотрела не на Глеба, а на спящую собаку. Он улавливал аромат ее духов – что-то ягодное, свежее.
– Пиратка на картине немного на вас похожа, – взял он с дивана свою куртку. – «Коломбина Аллегретти и Викензо Веккьони», – прочел надпись на раме картины, которую приметил сразу, как они с Андрюхой пришли сюда.
Девушка и мужчина на фоне грозного пиратского фрегата. Полотно погружало, впечатляло атмосферностью, живостью героев. Художнику удалось передать некую правдивую историю. Историю любви и морских сражений.
– Да. Пиратская парочка, – улыбнулась Яна. – Все замечают наше сходство с Коломбиной. Я картину давно купила. На Мальте. Как увидела, не смогла мимо пройти.
– На Мальте? Той самой, что была пожалована во владения госпитальерам императором священной римской империи Карлом Пятым? – блеснул Глеб познаниями.
– Точно, – взглянула теперь Яна на него не только как на спасителя четвероногого друга. – Мальта была грозной пиратской базой. И Коломбина с Викензо жили именно там. Я собираю о них информацию. Получается целый увлекательный роман.
– Интересно, – старался Глеб откровенно уж не пялиться на Яну. – Я пойду. Такси уже подано, – увидел он оповещение в приложении на смартфоне.
– А что за песенку вы пели сыну? – обернулся, стоя уже на пороге. – Я такую раньше не слышал.
– Сама сочинила, – смутилась она.
– До завтра, Яна Черникова, – попрощался Глеб. – Надеюсь, Лунтик справится.
– Я тоже надеюсь, – прошептала девушка. – Мы с Севой его очень любим.
ГЛАВА 3. ВОРОВСТВО
Коломбина Аллегретти – двадцать лет. Циркачка и мошенница. Рыжеволоса. Цвет глаз – небесно-голубой. Живет вдвоем с тетей в бедном районе Калабрии, Италии начала шестнадцатого века. Ничего не боится.
***
– Коломбина, ты вновь пошла на поводу у той богачки?
– Тетушка, я ни у кого не иду на поводу. Смотри, сколько лир мне заплатили только лишь за то, чтоб я притворилась другой, – выложила Коломбина монетки на обшарпанный кухонный стол.
– Дорогая, но тебя могут поймать. И в таком случае наказание будет суровым, – покачала головой Беатрис. – Не спорю, внешнее сходство между тобой и Делфиной определенно имеется. Но неужели ты и правда думаешь, будто синьор Дюзза настолько слеп, что примет тебя за свою дочь? Даже, если он и взаправду подслеповат, ваши манеры, речь, тембр голоса…
– Тетушка, перестань! – эмоционально всплеснула руками Коломбина. – Я просто лежу в кровати Делфины и притворяюсь спящей. Я не разговариваю, не хожу, не сижу, не демонстрирую своих манер простолюдинки. И что видит синьор Дюзза, если заглядывает в спальню дочери? Он видит спящую девушку с рыжими волосами и белой кожей. В ночной сорочке его обожаемой доченьки. Все отлично.
– Зачем ты это делаешь, Коломбина? – вновь принялась причитать Беатрис. – Мы разве настолько плохо живем, что ты рискуешь жизнью ради пары-тройки лир? Ради разврата Делфины?