– Это не смешно.

Тим тоже садится и перестает смеяться.

– Я не могу пойти в медицинский колледж, Керри. Приходили строители, и они считают, что идет оседание грунта, и чтобы остановить его, нужны тысячи долларов. А без ремонта это место ничего не стоит. К тому же мы уже полгода не в состоянии выплачивать ипотеку, и я не могу поступить в колледж, если мы бездомные.

Пляж снова кружится, но уже не только от алкоголя.

– Шесть месяцев? Твой отец перестал платить алименты?

– В ту же минуту, как в октябре мне стукнуло восемнадцать. Стипендии мне будет недостаточно.

– А что говорит твоя мама? Она бы жила в картонной коробке, лишь бы это означало, что ты все еще можешь изучать медицину.

Тим смотрит на море.

– Она не знает. Я имею в виду, я никогда не думал, что получу такие оценки, так что это все равно решилось бы академически. У меня есть план, хотя уверен, что ей не понравится.

Он бросает на меня косой взгляд, и у меня возникает предчувствие, что и мне это тоже не понравится.

– Продать свое тело?

Он усмехается.

– Да, это почти окупит ремонт крана в ванной. Нет. Я попрошу отсрочку на год. Постараюсь закончить всю работу, чтобы мы могли продать бунгало и купить квартиру где-нибудь подальше.

– Квартира? Как ты себе это представляешь с инвалидным креслом твоей мамы?

– Там есть лифты. Послушай, Керри, я не говорю, что это идеальный план. Но я собираюсь устроиться на работу.

– Что за работа? – интересуюсь я.

– Морис из училища сказал мне, что набирают людей в диспетчерскую «Скорой помощи». Обработка вызовов. Это неплохие деньги, как только проходишь обучение, к тому же это связано с медициной. Опять же – работа посменно, так что я смогу много времени проводить с мамой в течение дня. У меня собеседование и все такое.

– Уже? Как долго ты занимался этим вопросом?

– Какое-то время. Не было смысла говорить тебе, пока я не узнаю свои результаты.

Я качаю головой.

– Смысл быть с кем-то в том, что ты должен быть честен с ним, – хотя в тот момент, когда эти слова слетают с моих губ, я чувствую себя абсолютной лицемеркой.

– Извини, – он упирается руками в гальку, пытаясь встать, но он слишком пьян и начинает падать, как в замедленной съемке.

Я протягиваю руку, чтобы смягчить его падение, и пытаюсь представить, как Тим будет справляться со звонками 999. Он ненавидит разговаривать по телефону, и я знаю, что ему будет трудно обрабатывать искаженную или противоречивую информацию…

Я помню его лицо в канун Нового года и как он застыл, когда умер Джоэл, и мне интересно, нет ли в его решении отложить медицинский колледж чего-то еще, помимо денег.

– Это из-за произошедшего в канун Нового года?

Он свирепо смотрит на меня.

– Что?

Мне нужно действовать осторожно.

– Тим, я уверена, это был единичный случай. В следующий раз все будет хорошо. Ты пройдешь обучение, и способность оказать срочную помощь станет твоей второй натурой.