Диглан не отвлекал. Лишь сидел рядом и играл маленьким деревянным мячиком, который повсюду таскал с собой.

– Где ты сегодня был? – оторвавшись ненадолго от еды, спросила я.

– Ходил в город. Через месяц в Манзанеллу отправляется корабль.

– Все не можешь выбросить из головы эту мысль?

Я вытерла руки о салфетку и выжидающе уставилась на Диглана.

– Что?

– Пирог, – вынуждена была напомнить я.

– Ах да…

Он протянул мне завернутый в салфетку кусок пирога.

– Ты бы видела этот корабль, Эй! Он просто восхитителен! Ничего подобного я в жизни никогда не видел. Восхитительная гафельная шхуна. Знаешь, одного лишь взгляда достаточно, чтобы…

Ну, да. У меня жизнь рушится, а он о кораблях. Вафельные шхуны, видите ли, у него. Помешанный. Впрочем, я ведь знала, на что шла. Диглан мой лучший друг уже лет десять, так что к его маленьким особенностям я давно привыкла.

Откровенно говоря, нам вообще не очень-то полагается дружить. Диглан, во-первых, лицо мужского пола, а во-вторых, сын нашего мажордома, а я принцесса и единственная дочь короля Рональда.

Впрочем, королевство у нас не самое большое, да и гонора не так уж много. Отец вообще человек простой. Ему бы пристрелить кого-нибудь, а потом зажарить и съесть. Вот и вся радость в жизни. При других обстоятельствах его бы может давным-давно свергли и голову отрубили, да у нас некому этим заниматься. У всех свои дела, революции некогда вершить.

Соседи наши тоже не слишком крупные, завоевателей великих среди них нет, так что живем мирно и все остаемся при своем. Да и население не бунтует. Им при отце живется не хуже, чем при других королях. Может, даже немного лучше. К примеру, наше величество не так озабочен нарядами, как король одного из соседних государства. Тот, говорят, за эксклюзивное платье готов выложить любые деньги, чем и пользуются разнообразные мошенники. Казна, понятное дело, пустеет и король собирает новые подати. Отец же как король довольно удобен стране. Двор у него не очень большой, питание величество себе практически сам обеспечивает. Фазаны, олени, медведи и прочая живность на столе не переводятся.

Так и живем. Отец охотится, я учусь быть порядочной принцессой, тайком дружу с Дигланом, министры управляют государством.

Диглан продолжал распинаться о кораблях, а я обдумывала свое положение. Как ни крути, замуж меня выдадут. Съедутся самые паскудные личности округи и начнут свататься. Почему паскудные? Потому что приличных знатных женихов разобрали еще в колыбелях. Остались только гады ползучие да черные вдовцы. Если бы матушка не умерла, производя меня на свет, может, все сложилось бы иначе. Она бы позаботилась о моей помолвке еще много лет назад, а там… А уж там, как знать, может, жених бы умер, может, я, а может, институт брака пришел бы в негодность. В общем, как-нибудь все разрешилось бы. А сейчас меня прямо так восемнадцатилетнюю и сплавят замуж. Тепленькую.

– …разумеется, только для начала, а уж через пару лет дослужусь до… – прорывались сквозь размышления обрывки амбициозных планов друга.

Может, еще поплакать? Впрочем, какой смысл? Все равно не поможет. Да и после еды как-то не хочется отчаиваться. Отчаиваться лучше всего на голодный желудок. Тогда мир кажется беспросветным и темным. И выхода никакого нет. А после сытного обеда и пирога с ежевикой ситуация почему-то выглядит не настолько печальной. Может выйти замуж, а потом супруга отравить аккуратненько? Раз, и все. Был муж, и нет мужа. Удобно.

Опершись подбородком на переплетенные ладони, я взглянула на друга и задумчиво протянула:

– Может, мне с тобой сбежать?