— Хм-м-м, — протянула она и задумчиво почесала макушку. — Эх, ладно. Идёт.

— Замечательно. Можете называть следующий пункт.

— Сейчас ваша очередь, Нэйтан.

— Я уступаю вам, «радость моя», — ответил, сияя ехидной улыбкой и дописывая в своем договоре внесенные нами изменения.

Агата важно закружила по комнате, бросая на меня издевательские взгляды, и объявила следующее:

— Целоваться мы не будем. Руки вы тоже распускать не будете.

— Э-э, нет. Этот пункт вычеркивай сразу. Поцелуи, прикосновения и прочие «нежности» ты будешь демонстрировать во всей красе. Иначе, никто нам не поверит.

— Поверит! Я могу сыграть все очень убедительно, без всего этого…

— Нет.

Агата сощурилась и злобно поджала свои милые губки, глядя на меня очень недовольно.

— Тогда целоваться мы будем, когда я решу! — вдруг предложила она.

Ах, ты маленькая зануда. Так, значит…

— Значит, время для проявлений прочих «нежностей» выбираю я.

— Нет, — ее зеленые глаза гневно блеснули.

— Тогда вообще вычеркивай этот пункт. Здесь не будет ограничений.

Шмыгнув носом, она пробормотала тихое «мерзавец» и взволнованно посмотрела на свой договор. Кусая губы, она, вероятно, обдумывала возможности выхода из этой ситуации победительницей.

— С Новым годом! — не выдержал я после двухминутного молчания. Она вскинула на меня удивленные глаза, и я насмешливо добавил: — Уже, наверное, дня четыре прошло, пока ты раздумывала. Так соглашаешься или нет?

— Ладно, — из ее лёгких вырвался тяжёлый обреченный вздох. — За поцелуи отвечаю я, за остальное — вы. Но никакой постели.

— Разумеется. Ты же, как и все женщины, считаешь, что близость возможна только после свадьбы?

— Да. Но так как отношения у нас фиктивные, можете на это даже не рассчитывать.

Мои губы растянулись в победной усмешке. Я дождался, пока она поднесет ручку к договору, и добавил:

— А у тебя вроде бы была уже свадьба, да? И даже развод уже был?

Рука Агаты замерла в миллиметре от документа. Она бросила на меня такой красноречивый взгляд, что, казалось, ещё секунда — и я буду послан куда подальше, а она действительно пойдет работать посудомойкой. И точно не в мой в клуб.

— Мне твой редактор обмолвился, что ты своего бывшего мужа в вашей газете «похоронила», — пояснил я, продолжая стойко выдерживать ее бешеный взгляд. — Так какой твой следующий пункт?

Агата прокашлялась, видимо, пытаясь «затолкать назад» ругательства, что так и стремились выбраться наружу. Повернулась ко мне спиной и вновь заговорила:

— Раз уж вы выше по финансовому положению, а я и вовсе сейчас безработная, то вы будете давать мне каждую неделю по пятьдесят лир на личные нужды. А еще вы сами позаботитесь о гардеробе своей «невесты». Все наряды должны быть новыми.

— Принимается. Я готов платить по сто лир в неделю, но одеваться ты будешь в соответствии с моими вкусами.

— Согласна.

Не ожидая, что я так быстро соглашусь, она с волнением сделала новую пометку в своем договоре, и моя улыбка стала ещё шире.

Эх, Агата Ксавье, уточнила бы ты сперва о моих вкусах.

— Вы должны вести себя галантно перед моими друзьями и родственниками, если вдруг нам придется с ними встречаться, — продолжила она.

— Не переживай, я буду «само обаяние».

— С трудом верится, — Агата тяжело вздохнула, но все же поставила заветную галочку. — Пункт пятый…

Я не стал вклиниваться со своей очередностью, желая, чтобы это дурацкое представление побыстрее закончилось. А то, действительно, свою старость в этой милой простенькой спаленке встречу.

Агата зачитывала мне об уважении, о предстоящих сенсациях, которым я должен был поспособствовать. О том, что я должен рассказывать ей все о себе, чтобы она, вдруг, не оказалась в дурацкой ситуации...