Также предлагались занятия по здоровью толстой кишки, включая травы, глины, клизмы и колонотерапию. Так много моих клиентов в Great Oaks требовали колонотерапию в сочетании с их очищающими программами, что я нашла время, чтобы отправиться в Индио, Калифорния, чтобы пройти курс колонотерапии у мануального терапевта и купить современный колонотерапевтический аппарат со всеми датчиками, электрическими водными соленоидами и ручками из нержавеющей стали, которые только можно пожелать.

В этот период почти все альтернативные терапевты и их специализации были мне очень интересны, но я обнаружила, что большинство подходов, которые они пропагандировали, не соответствовали моей личности. Например, я думаю, что иглоукалывание – очень полезный инструмент, но я лично не хотела использовать иглы. Аналогично я думала, что рольфинг (рольфинг, или «структурная интеграция» – система мануальной терапии с элементами кинезитерапии, созданная американской исследовательницей Идой Полин Рольф в 1920-х гг.) – очень эффективный инструмент, но мне не нравилось причинять столько боли, хотя значительное количество клиентов действительно хотели боли. Некоторые из техник мне нравились поначалу, и я часто использовала их с хорошими результатами, но со временем я решила отказаться от них, в основном из-за желания упростить и облегчить свой набор методов лечения.

Благодаря моему энтузиазму и успехам Great Oaks продолжал расти. Первоначально поместье служило и офисом агентства по усыновлению Холта, и семейным особняком Холта. Семья Холт состояла из Гарри и Берты Холт, шести их биологических детей и восьми усыновленных корейских сирот. По этой причине в двухэтажном доме площадью десять тысяч квадратных футов были большие общие комнаты и множество спален. Он идеально подходил для размещения клиентов спа-салона и моей собственной семьи. Соседнее офисное здание агентства по усыновлению Холта также было очень большим со множеством комнат. Оно стало жилым помещением для тех помощников и прихлебателей, которых мы стали называть «членами сообщества». Мой первый муж еще больше увеличил физическое здание, построив большой деревенский спортзал и мастерскую.

Многие «альтернативные» люди приезжали, а затем умоляли позволить им остаться, предоставив им комнату и питание в обмен на работу. Некоторые из этих людей внесли значительный вклад, например, готовили, ухаживали за детьми, занимались садоводством, следили за вечно прожорливым дровяным котлом, который мы использовали для обогрева огромного бетонного особняка, или делали генеральную уборку. Но большинство «обменников работой» на самом деле не понимали, что такое работа на самом деле, или не обладали достаточным этическим присутствием, чтобы придерживаться принципа справедливого обмена, который по сути заключается в том, чтобы отдать что-то равноценное за получение чего-то ценного и, что, возможно, еще важнее, дать взамен то, что нужно и что просят.

Я также обнаружила, что членов сообщества, когда они уже поселились, было очень трудно выселить. Мои целительские службы поддерживали слишком много мертвого дерева. Это была, по сути, моя собственная вина, мое собственное плохое управление.

Тем не менее, я многому научилась из всей этой траты. Прежде всего, это не настоящая услуга другому человеку – давать ему что-то за просто так. Если ожидается и принимается справедливый обмен, укрепляется позитивное этическое поведение, что позволяет человеку сохранять самоуважение. Я также пришла к пониманию того, насколько важным фактором является этичное ведение жизни в процессе индивидуального исцеления. Те пациенты, которые были вне обмена в своих отношениях с другими в одной или нескольких областях своей жизни, часто не выздоравливали, пока не меняли свое поведение.