– Батюшки, Лейла, ты ведь не имеешь в виду всех этих гангста-рэперов?

Гангста-рэперов?

Вот уж не ожидала, что семидесятилетняя жена Норри, бывшая сотрудница почтового отделения Лох-Харриса, знает о существовании такого музыкального жанра. Я с трудом подавила улыбку.

– Вовсе нет, Клем. Могу вас заверить, ничего подобного.

На пухлом лице женщины проступило облегчение, и она принялась разливать чай по трем чашкам с розочками.

Норри, сидевший напротив меня в бархатном кресле бутылочно-зеленого цвета, напоминал пытливого гнома. Пригладив ладонью зачесанный набок кустик седых волос, он дернул плечом.

– Не уверен, что Лох-Харрису нужно еще одно музыкальное заведение. Нам хватает и «Приюта скрипача», где дважды в неделю выступает Большой Боб со своим квартетом.

Так. Приехали.

Возможно, я торопила события, но у меня были планы посерьезнее, чем квартет Большого Боба. Хотя они талантливые ребята, весь их репертуар сводился к одним и тем же проверенным хитам: Rock Around the Clock, Mona Lisa и Sweet Caroline.

Хотя для чая места уже не осталось – спасибо папе, – я приняла предложенную Клем чашку с блюдцем и ради приличия сделала несколько глотков.

– Идея заключается в том, чтобы открыть концертную площадку, которая принципиально отличалась бы от «Приюта скрипача».

Клем и Норри с беспокойством переглянулись.

– Знаю, – продолжила я, – предстоит много работы, но думаю, мы сможем превратить старый эллинг в такое место, куда будут стремиться исполнители.

Я обвела взглядом гостиную: мебель с ситцевой обивкой, снимки разных лет, на которых Норри гордо держит в руках свою добычу, а рядом – фотографии двух дюжих сыновей Эрскинов с потомством.

– Мне бы хотелось создать уютную, камерную атмосферу для настоящих любителей музыки. И оттуда потрясающий вид на озеро – кто откажется приехать и увидеть его своими глазами?

Откинувшись на спинку кресла, Норри глянул на меня из-под мохнатых бровей.

– Не слишком ли ты забегаешь вперед, девочка? Возможно, я уже получил массу других предложений.

Я устыдилась за свой бьющий через край энтузиазм. Мне даже в голову не пришло, что могут найтись другие заинтересованные лица. Пожалуй, следовало придерживаться более тонкой тактики, а не идти напролом.

– Значит, кто-то обращался к вам по поводу эллинга?

Теперь уже покраснел Норри.

– Нет.

Клем опустилась в кресло рядом с мужем и сердито шлепнула его по руке.

– Ай, женщина! За что?

– За то, что дразнишь бедную девочку.

Она поставила блюдце с чашкой на кофейный столик, накрытый ярко-оранжевой хлопчатобумажной скатертью.

– У нас не было других предложений, и никто не интересовался старой развалюхой. Мы и объявление-то еще не дали.

Норри негодующе посмотрел на жену.

– Это не старая развалюха! Хоть убей не понимаю, почему ни Росс, ни Скотт не захотели продолжить дело.

Клем закатила глаза.

– У них собственная жизнь, далеко отсюда.

Помолчав пару секунд, Норри не выдержал:

– Не хочу совать нос куда не следует, Лейла…

– И все-таки сунешь, – раздраженно вставила Клем.

– Как ты собираешься за все платить? Я имею в виду, после кончины Мака – к слову, соболезнуем твоей утрате, – так вот, ходили слухи, будто он оставил тебе…

Клем резко ткнула мужа в ногу розовой туфелькой.

– Не лезь не в свое дело, дорогой.

Норри покорно снес наказание и поерзал.

– Извини. Не следовало мне ничего говорить. Просто в мое время начать бизнес было нелегким делом. А сегодня финансовых трудностей и того больше.

Упоминание о Маке грозило все расстроить. Я мысленно встряхнулась, прогоняя его образ.

– Скажем так: завещание действительно содержало для меня сюрприз.