– А разве ты покатал бы меня? – удивилась девочка.

– Ты не попросила, значит теперь уже и не узнаешь, – ехидно сказал Егор, и в этот момент его необычная собеседница спрыгнула с качелей так стремительно, что Егор едва их удержал, чтобы они не ударили бестолковую девчонку в спину.

– Как тебя зовут? – спросила она.

– Егор, а тебя?

– Татьяна. Держи, – и она протянула ему альбом. – Только не раскрывай под дождём. Да здесь всё равно темно; ничего не увидишь.

– Хорошо, – кивнул Егор, пряча альбом под куртку, – посмотрю дома.

– А ты сейчас домой пойдёшь? – помолчав, с какой-то тоской спросила его Таня.

– Ну конечно, – пожал он плечами, – да и тебе, давно пора, думаю. Твои родители, наверное, уже вовсю тебя ищут.

– Не ищут, – ответила девочка. -Они знают где я, но знают, что домой я не пойду. Так что и искать им меня незачем.

– Почему не пойдёшь? – изумился Егор. – Ты что же, будешь здесь всю ночь качаться?

– Егор, а ты не можешь взять меня к себе домой? – спросила внезапно Таня с надеждой в голосе.

– А зачем ты мне нужна? – пожал плечами Егор.

– Ну как зачем? – удивилась девочка, – я вырасту и стану тебе верной женой.

– Я слышал, что сумасшествие заразно, – пробормотал в растерянности Егор, – Осталось только выяснить, кто из нас кого заразил.

Таня хихикнула и …неожиданно заплакала.

– Эй, ты чего? – вконец растерялся Егор. – Ну хочешь, я провожу тебя домой? Прямо до квартиры доведу.

– Нет, не надо ничего. Спасибо, – вытерла глаза Таня. – Просто, – она снова шмыгнула носом, но больше уже не плакала, – просто мне точно также говорят дома, когда … – и она отвернулась.

Егор стоял в задумчивости; он не привык решать проблемы этого мира, что сейчас так бесцеремонно ворвался в его собственный – уютный и закрытый от всех, разрывая его в клочья этой плачущей девчонкой с её альбомом, этими дурацкими скрипучими качелями, этим дождём, под которым он и сам уже почти промок, а его странная знакомая так и вовсе уже отчётливо дрожала от холода. Её «кудрей водопад», – Егор насмешливо хмыкнул, вспомнив свои слова – почти превратился в «водопад» настоящий – в мокрые сосульки, с которых всё быстрее стекали капли. Стоять так дальше было невозможно, и Егор решился;

– Ладно, так и быть; пошли со мной. Мама что-нибудь придумает. Не ночевать же тебе и вправду на улице. Так ты к утру уже воспаление лёгких получишь.

– Нет, так нельзя, – сказала вдруг девочка. – Ну что это за «так и быть пошли»? Пригласи меня как положено! Пожалуйста.

– Да ты, похоже, и впрямь ненормальная! – опешил Егор. – Опомнись! Ты не в сказке, ты – на улице. Под дождём. Ночью. Одна. Давай пошли скорее!

– Нет, – заупрямилась сумасшедшая девчонка. – Пригласи меня нормально. И потом, почему же «не в сказке»? Оглянись и посмотри другими глазами вокруг; ночь, дождь, во тьме скрываются неведомые опасности. Улицы пусты и неоткуда ждать помощи. Маленькая девочка мокнет под дождём, обречённо ожидая наступления ночи, не ведая, встретит ли она рассвет. И тут внезапно появляется благородный путник, герой, который спасает её. – Чем же тебе не сказка? Чем не роман?

Егор ошеломлённо слушал её. Да ведь это же ТО САМОЕ, о чём им постоянно толкует наставник. То, что он сам всё время ищет, и не находит. Он, Егор, занимаясь столько времени, не находит, а эта соплю́шка, видит это без труда, да ещё и тычет его, в это самое носом. Гляди, мол, слепондря́!

Егор откинул капюшон, и сказал со всей вежливостью, на какую был способен:

– Милая Таня! Ты самая необычная девочка, из тех, кого я когда-либо встречал вечером на качелях. Я счастлив возможности предложить тебе ночлег в доме моих родителей, и буду безмерно рад, если ты примешь моё приглашение. Обещаю радушный приём, горячую ванну, вкуснейший ужин и безопасный сон.