Но, опохмелившись, он все же сумел взять себя в руки, привести мысли в порядок и разработать четкий план действий.

Прежде всего, направился уже к своему боссу, «Гвоздю». Заявил, что заработался. Срочно нужен отдых, хотя бы двухнедельный. Иначе сорвется и греха не оберешься…

– Слышал, сорвался уже, – проворчал «Гвоздь», – Башню, слышал, снесло у тебя из-за какой-то студенточки… Гляди, доиграешься!

«Громобой» твердо выдержал колючий взгляд шефа. Сказал, что это все – исключительно его проблемы. А «Груздя» он повоспитывал в целях поддержания дисциплины, а то совсем ведь разболталась братва… А в их деле без строгой дисциплины – никуда.

«Гвоздь» его материл долго и нудно. Наконец, пообещал – если он, Гоша, через две запрошенных недели проблемы свои не решит – пусть пеняет на себя. И заранее заказывает молебен по своей грешной душе.

«Громобой» мысленно послал босса в одно не слишком уютное отверстие, вслух же сердечно поблагодарил за предоставленный отпуск.

После чего решил еще парочку технических вопросов и, наконец, поехал к курве. Для решающей беседы.

Дверь ему открыла блондинка. Не юная, но еще стройненькая и вообще для своего возраста – хоть куда. Открыла, правда, лишь на длину цепочки (Гоша мысленно усмехнулся – наивная женщина!) Да эту цепочку для него сорвать – все равно, что для нее оборвать ниточку… Впрочем, никаких дебошей он учинять не собирался. Все будет культурно…

Вежливо поздоровался. Попросил позвать Олю. Блондинка смотрела на него с явным подозрением. «Громобой» уже, грешным делом, решил, что опять соврет, что дочки нет дома, как регулярно врала ему по телефону, но тут куколка появилась сама. Маму отважно отстранила…

…и опять «Громобой» ощутил слабость в ногах при виде нее. Даже мелькнула мысль отказаться от своего плана!

В самом деле – такая красота… Пусть спокойно живет! А он… так, просто будет ею любоваться – время от времени. К примеру, на выставки ходить вместе будут…

Да уж, бред. Это когда ж он ходил на выставки? Школьником последний раз, когда им устраивались плановые экскурсии в музеи…

А унижение он что же, вот так ей простит?

– Что вам нужно, Игорь? – не голос у этой девчонки, а лед. Просто лед.

– Поговорить, – выдавил он из себя, – Всего лишь поговорить… И тут, конечно, можно, только через цепочку неудобно…

Холодный взгляд, от которого «Громобою» захотелось застонать. Ну, где справедливость, а? Хороводится с однокурсником, у которого средств – только в «Макдональдс» ее сводить раз в неделю, а с ним, «Громобоем», способным ее, если на то пошло, и в Париж на экскурсию свозить – не хочет! Ну не хочет, хоть в лепешку разбейся!

И все потому, что он – не красавчик? Не красавчик, однако, и не урод же!

Или ненормальная она просто? Блаженная, а?

Но если это все – только еще большее набивание цены, то… нет уж. Всему – свой предел.

– Ладно, – наконец, спокойно сказала Ольга, – Подождите меня во дворе, я сейчас спущусь.

Вот так. Значит, он, «черная кость», и права не имеет переступить порога квартиры ее папочки-производственника? Интересно, к слову, узнать, сколько ее папаша, замдиректора трикотажного комбината, успел наворовать за время работы в этой должности…

Впрочем, все к лучшему. Тот разговор, который он намеревался вести с Ольгой, лучше вести без свидетелей (тем более без ее излишне заботливой мамаши…)

Послушно вышел во двор, сел под детский «грибок». Моросил мелкий дождичек, и короеды разбежались по домам. Гоша вдруг подумал – а почему он сам никогда не ощущал потребности завести ребенка? Может, потому что с младых ногтей познал – мир жесток. Очень жесток. Кое-кто и не подозревает, насколько…