– Смотрите! Сейчас начнется.

Сергей шел за самоходной коляской и поглаживал Глеба по плечу. Они быстро удалялись от комнаты с элестами. Те забеспокоились, встали с диванов один за другим, и сначала быстро пошли, а через мгновенье побежали за Сергеем и Глебом. Наткнувшись на прозрачную стену, они застучали в нее кулаками, разбежались вдоль, ощупывая стену, пытаясь найти проход. Потом самая маленькая и худощавая женщина забралась по спинам мужчин на их плечи и стала ощупывать стену вверху, наверное, и там искала лазейку.

Соседняя камера транслировала, как Глеб дергался в кресле, как ремни впивались в тело. Лицо юноши перекосила гримаса ужаса и страха.

Рот искривился, и он крикнул страшным искаженным болью голосом:

– Не надо! Отпусти!

Сергей сбился с ритмичного шага, остановился, но потом догнал удаляющуюся коляску и продолжил идти за ней.

Неожиданно элесты у стены обмякли и попадали. Через минуту они встали на ноги и обнялись. Они молча смотрели на удаляющуюся коляску, припав бесформенной кучей к прозрачной стене.

Коляска остановилась, и Сергей расстегнул ремешки, удерживавшие Глеба.

Он встал, растирая запястья, и сказал охрипшим голосом:

– Мать моя женщина! Это было великолепно!

Он порывисто обнял с высоты своего двухметрового роста невысокого Сергея и поцеловал в макушку.

– Спасибо! Знал, что будет круто! Но это… Словами не передать!

– Знаю. Знаю, – Сергей неуклюже смахнул с лица слезу.

Глеб помахал элестам за стеной, и те, увидев, перестали обниматься, запрыгали, замахали в ответ.

В командном пункте наступила тишина. Стал слышен еле заметный гул далекой силовой установки, скрип кресел, учащенное дыхание присутствующих.

Наташа видела, как все напряглись. Оторвавшись от своих планшетов, они пристально вглядывались в происходящее на большом экране, хотя там и не происходило ничего плохого, и со страхом на лице ждали, что будет дальше. Наташа почувствовала их напряжение, как свое. Она напряглась, ей тоже стало страшно.

– Пойдем. Пора застиллиться второй раз. Впервые. – И Сергей, взяв Глеба за руку, зашагал к элестам.

Наташа оглянулась на сотрудников. Они так же сидели в напряжении.

– А вы не пойдете смотреть на слияние вживую? – спросила Наташа, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Зачем? – Лиля с трудом оторвалась от экрана, на ее лице было удивление.

– Ну… Это. Повышает шансы на застилливание.

– Глупости это. Бред фанатов. Не повышает. Можешь идти. По коридору слева последняя дверь. Только за красную линию не заходи.

– Нет. Я такого не любительница. Так просто спросила, – прошептала Наташа, высматривая на экране то, что могла пропустить.

Все элесты остались на своих местах, только Сергей с Глебом медленно шли к ним, застывшим, распластавшимся вдоль перегородки. Похоже, Глеб устал, и Сергей поддерживал его под руки. Метров за пятнадцать от элестов Глеб дернулся, изменился в лице.

Моргнул свет.

Стилл родился заново.

Глеб вырвался из рук Сергея и побежал…

К себе!

Прозрачная перегородка просочилась в пол, и элесты рванули навстречу Глебу. Его притянуло множество рук, и они обнялись. На лицах светились счастливые улыбки, и блестели мокрые полоски от невысохших слёз.

– Элесты благополучно застиллились, – звенящим голосом произнес Сергей.

Он глубоко вздохнул, вытер пот со лба и, улыбаясь, пошел к своему стиллу.

В командном пункте все повскакивали со своих мест, стали аплодировать и обнимать друг друга. Наташа захлопала в ладоши, стараясь попасть в общий ритм. Ее тоже целовали и обнимали, она радовалась вместе со всеми, но не до конца понимала причину ликования, только чувствовала, что всё хорошо, что так и должно быть.