Кто-то, будь он обычным посетителем или новым приезжим, сидел за соседним столом, перелистывая страницы утрешней газеты.

– Что будете заказывать? – спросил официант, подойдя к элегантно одетому господину.

– Чашку кофе. И быстрей! – приказал мужчина, не отрываясь от чтения.

Его глаза округлились, когда ободок от кофе становился меньше, и его количество стало уменьшаться с каждым выпитым глотком.

Этот господин был широк в плечах, на нём был элегантный светлый костюм. Внешность его была незаурядная: лысая голова, круглое лицо и щелочки вместо глаз. Ева предположила по нервному движению его пальцев, что он иностранец или актёр. Одним взглядом он убил официанта, который не успел принести ему заказ вовремя; и ему не понравилось обслуживание в этой,,забегаловке»», как он успел выразиться хозяину, который стоял, прикусив губу от стыда, и в тот момент услышал о себе больше гнусностей, чем когда бы то ни было.

Тот глумился недолго, присел на место, и, решив, что раз он всё-таки заплатил за утренний кофе, нужно его допить. Зачем портить себе утро из-за парочки неудачников?

Ева смотрела на лицо богача, и ей подумалось, что такие люди как он оскверняют землю, насыщают её грязью, недовольством и ненавистью.

Тот обратил внимание, что привлёк своим поведением девушку, и улыбнулся ей в ответ. Эта улыбка вызвала в ней лишь непонимание; его громкий грубый голос, услышанный несколько минут назад, продолжал звучать в её подсознании.

– Что за противный старик! – подумала она про себя.

Тот словно услышал, о чём она подумала; его улыбка скользнула по небритому лицу. Он подсел к ней рядом, так будто бы она была его прислугой, натянув на себя довольную гримасу.

– Молодая леди недовольна? – спросил он, оттопырив свой мизинец, оценивающе изучая её светлое лицо и голубые глубокие глаза.

– Чем это я, по-вашему, должна быть недовольна? Я, как и все, пришла просто выпить кофе перед работой, а утро сегодня не такое холодное, как обычно, поэтому причин злиться нет.

– Хм…, кстати, я Трофим Петрович. Для вас – просто Трофим. – Он взял её руку и, уставившись на тонкие ноготки, поднёс её к губам.

– Прелестное вы создание, но вам, право, надо бы отнестись к своей внешности более серьёзно. Не воспринимайте мои слова как неуважение, но если вы хотите чего-то добиться, то делать это нужно не с таким выражением лица.

– Что это вас так заинтересовало моё лицо? Еще некоторое время назад, позволю себе заметить, вы хотели убить молодого официанта только за то, что вам дали неполную чашку кофе. А я прохожу мимо этого кафе не раз в день, и мне нравится, как здесь варят кофе.

– А вы что, пробовали когда-нибудь другой кофе, сидели в дорогих ресторанах, где вам подносили холодные напитки через каждые двадцать пять минут, валялись на шёлковых простынях отеля где-нибудь, скажем, за границей, и вас встречали аплодисментами при виде вашей очаровательной улыбки?

– Ну, знаете ли, каждому своё. Каждый живёт соответственно своему материальному положению.

Ева разозлилась, медленно теряя всякое терпение. Ей никогда не стать кем-то важным, так как в кошельке у неё копейки, хватит расплатиться за кофе, дожидаясь своего молодого человека, который по обыкновению задержится выпить бокал пива. Она подождёт в его машине, вдыхая запах дыма сигарет, который въелся в кожаные чехлы, и когда пробьёт двенадцать, уйдет домой; повесит свою сумочку в холе, зайдёт еле слышно в свою комнату, минуя стук на кухне. А на следующий день поплетётся на остановку ждать первого автобуса.

– Ну, так вы сознаётесь, что живёте не так, как вам бы хотелось? – спросил настойчиво джентльмен, выдерживая паузу на раздумья молодой девушки.