– Так его посадили?

– Да, он находится в тюрьме.

– Если этот человек сделал такой ужасный поступок, то там ему и место.

Трофим взял себя в руки.

– Да. По старой дружбе адвокат сообщил мне перед тем, как я ехал сюда, что он умер в своей камере. Покончил жизнь самоубийством.

– Вот видите, справедливость восторжествовала.

– Не могу утверждать того же. Он не должен был умирать, а просидеть в тюрьме положенный срок, страдая от пыток и боли. Как я бы этого хотел – видеть его униженным, оскорблённым и раздавленным.

– Но когда-нибудь убийца всё равно вышел бы на свободу.

– Да, я знаю. Я бы его встретил с почестями.

– Вы что, собирались убить его своей рукой?

– Да. Я считал дни, когда это произойдёт.

– Трофим, я не думаю, что вы бы пошли на такое. Что бы это вам дало? Вы бы нарушили закон и сели в тюрьму.

– Мне терять нечего.

– А друзья, родственники?

– У меня почти нет друзей, а родственники живут далеко, и вообще никому неинтересно, как мы жили до сих пор. Когда я увидел тебя там, в этом кафе, с такими грустными глазами, мне стало ясно, что этот человек разбил жизнь не только себе, но и своей семье.

– Не понимаю, причём тут я?

– Это твой отец убил моего сына.

– Это неправда! Я вам не верю! – Ева начала плакать пуще, чем когда узнала о смерти Алексея.

– Зачем вы меня преследуете и говорите такие ужасные вещи о моём отце? Да, он тоже сидит за убийство, но он невиновен, и его скоро выпустят на свободу.

– Поверь, я бы хотел, чтобы ты оказалась права. Но мой сын мёртв, и твой отец тоже. Он попытался избежать наказания таким вот способом, но самое страшное наказание ждёт его на том свете. И этого не исправить. Я просто хотел встретиться с дочерью человека, которого ненавижу. Единственное, что ему удалось, это испортить тебе жизнь.

Тут его глаза стали злыми, дикими, будто ему так и хотелось заставить её заплатить за это. Он накинул плащ и безмолвно исчез.

– Он невиновен. Я это знаю. Он невиновен. Подождите! – крикнула Ева вслед Трофиму.

Она стояла возле кромки воды и пыталась понять всё происходящее с ней за этот короткий промежуток времени. То, что отец мёртв, просто убило её, и Ева уже ничего не соображала. Как можно было подумать о её отце вот такое? Ведь тот, кто его знал, ничего плохого от него не видел, не то, что не слышал. А теперь весь мир против неё. Что было пережить этот суд, оскорбления и плевки! А ещё завтрашний день… одни похороны, потом надо что-то решать с похоронами отца. Нужно переубедить маму, но что толку говорить с ней об этом. Она же просто сдалась, поверила в эти сплетни, в преступление, которое сделал не он. А еще эти обвинения со стороны Трофима. Да, его можно понять. Он потерял сына, и ему простительно такое отношение к ней. Только в чём же она виновата? В том, что она дочь убийцы? Папа взял на себя чужое преступление, и причина становится более ясной. Кто-то действительно заставил его это сделать. Зачем же он покончил жизнь самоубийством? Скорее всего, ему помогли сделать это. Он – тот, кто так любил жизнь, не мог оборвать её, просто не посмел бы этого сделать, не лишил бы себя удовольствия поймать настоящего убийцу.

– Тогда я сделаю это за тебя, папа! – пообещала себе Ева.

Она долго не могла прийти в себя. Ева то и дело плакала без остановки, всхлипывала, вытирала нос платком, растерев его до красноты. Потом пошла на автобусную остановку, и как только транспорт остановился, быстро вскочила в него.

Девушка словно постарела на десять лет от этих событий, ничего не видела вокруг себя. Вот если бы Алексей рассказал ей, что ему удалось узнать об этой истории. Её отец написал ему письмо. Значит, был там у него кто-то свой, раз ему удалось это сделать.