Он не мог вернуться в Секту Шепчущего Потока. Во-первых, он был изгнан. Во-вторых, он не хотел навлекать на них опасность – хотя, положа руку на сердце, он сомневался, что кто-то в секте будет переживать за его судьбу, кроме, возможно, немногих внешних учеников, с которыми он изредка общался. Его дом, его приют, каким бы жалким он ни был, теперь стал недоступен и опасен.

Единственный путь – вперед. Прочь от Шепчущих Пиков, прочь от знакомых земель. Куда? Он не знал. В мире культивации было бесчисленное множество регионов: великие империи, дикие пустоши, горные хребты, полные опасностей, древние города, где торговали редкими ресурсами и информацией.

Ему нужна была сила. Не только для выживания от диких зверей и бандитов, но и для защиты от тех, кто его преследовал. Его прежние техники были под запретом. У него не было ресурсов для покупки новых. Его единственным шансом, как это ни парадоксально, была сила, заключенная в этом сломанном кулоне. Ему нужно было понять ее. Освоить ее.

Но как? У него не было наставника, не было руководства, не было даже базового понимания, что такое «временная культивация», о которой говорил старик. У него был только этот артефакт и смутное, инстинктивное ощущение «эха».

Голод и боль напомнили о себе. Лин Юнь понял, что не может больше оставаться в этом лесу, слишком близко к Шепчущим Пикам. Он должен идти. Рискнуть выйти на более открытую местность, найти способ раздобыть еду и залечить рану, прежде чем он станет легкой добычей.

Поднявшись с трудом, он огляделся. Солнце уже поднялось выше, пробиваясь сквозь туман. Он выбрал направление наугад – прочь от горной цепи, в сторону, где, по слухам, лежали обширные равнины и, возможно, какие-то торговые пути.

Он начал свой путь. Это было не героическое отправление в приключение, а отчаянное бегство. Каждый шаг был трудным. Он чувствовал себя невероятно одиноким в этом огромном мире, где его жизнь не стоила ломаного гроша. Все, к чему он стремился – признание, сила, безопасность в секте, – было отнято.

Но в глубине его сознания горел маленький, упрямый огонек. Он выжил. Он получил этот странный артефакт. Он коснулся силы, о которой другие могли только мечтать. Возможно, его падение было не концом, а… началом? Началом чего-то совершенно иного.

Он шел, хромая, внимательно осматривая окрестности. Он пытался снова почувствовать «эхо», но оно, казалось, откликалось только в моменты крайней опасности или сильного эмоционального напряжения. Ему нужно было научиться вызывать его по своей воле. Ну, или хотя бы понять, как оно работает.

Путь в неизвестность был полон опасностей. Низкоуровневые звери, бродячие бандиты, другие, более сильные культиваторы, которые могли причинить вред просто так. И, конечно, те, кто его преследовал. Он чувствовал их незримое присутствие на периферии своего восприятия, как постоянную угрозу. Они были где-то там, выслеживали его, ждали момента, чтобы нанести удар.

Лин Юнь сжал кулаки. У него не было ничего, кроме потрепанной одежды, сломанного меча, боли в ноге и этого загадочного нефритового кулона. Но у него было жгучее желание жить и понять. Понять, почему старик выбрал его. Понять, что такое Кристалл Времени. Понять, кем являются его враги. И, возможно, понять, какой силой он теперь обладает и как ею управлять, чтобы больше никогда не быть беспомощной жертвой.

Каждый шаг уводил его дальше от прошлого, глубже в неизведанное. Путь был долгим, опасным и одиноким. Но это был его путь. Путь изгнанника, несущего на себе эхо древней силы. Путь, который вел не к обещанному Бессмертию обычных культиваторов, а к чему-то совершенно иному – к Изумрудному Кристаллу Времени и роли, которую ему предстояло сыграть в его судьбе.