Через секунду он разжимает руки. Я кашляю и жадно глотаю кислород. От его бешеных стеклянных глаз меня охватывает ледяной ужас. Он точно не здоров. Падаю лицом в подушку.

— Я уезжаю с семьей в отпуск. Надолго, — Раевский поднимается с дивана. Одевается. — Детей надо на море вывезти. Да и я устал. Надеюсь, ты будешь вести себя хорошо и мне не придется снова за тобой слежку пускать.

В голове мелькает яркими вспышками слово «свобода». Пусть на несколько недель, но мне необходима передышка от грязи, в которой Тимур меня с головой топит. Он пристально смотрит на меня, застегивая пуговицы на рубашке. Я закусываю губу, чтобы не улыбнуться от радостной новости.

Проводит ладонью по распущенным волосам, садится рядом. Обнаженное тело мгновенно реагирует на его касание и становится каменным. Считаю минуты до его ухода.

— Я буду очень скучать, — ледяные пальцы касаются позвоночника, обводят ягодицы, кружат вокруг тугого колечка. Зажмуриваюсь до боли и напрягаюсь. Пожалуйста, уходи уже… — Трахал бы тебя всю ночь, если бы не дела.

Шумно выдыхаю и немного расслабляюсь, когда он отпускает меня. Моя реакция не остается незамеченной.

— Неблагодарная ты, Агата, — надевает пиджак и поправляет волосы перед зеркалом. — Когда сильно соскучусь, вызову тебя к себе на острова. Билет оплачу. Будь готова.

— Тебя не смущает, что там будет жена и дети? — не могу удержаться от глупого вопроса.

Тимура уже давно ничего не смущает. Его жена очень милая, добрая женщина. Безумно влюбленная в него. Она дочь влиятельных родителей, поэтому Раевский и женился на ней десять лет назад.

— Поселишься в соседнем отеле. Никто ничего не узнает.

— Я буду занята на работе.

— Освободишься, если не хочешь, чтобы содержимое моего сейфа попало ментам, — отвечает абсолютно невозмутимо.

Взяв телефон с кресла, Тимур неспешной походкой направляется к выходу.

— Я ухожу от тебя! — с ненавистью кричу ему.

— Да, кстати, прибей крючок в прихожей. Одежду повесить некуда, — отвечает из коридора, словно не слыша моих слов, перед тем, как уйти.

Вздрогнув от громкого хлопка дверью, я подскакиваю и, не одеваясь, выполняю уже привычные манипуляции после ухода Тимура. Открываю настежь окно, чтобы его запаха не было. Одним рывком сдираю постельное белье с дивана и бросаю в стирку. Забираюсь под душ и несколько раз намыливаю тело, тру мочалкой до красноты. Чищу рот.

И все равно чувствую себя грязной. Казалось бы, за восемь лет подобных отношений можно и привыкнуть. И если секс еще можно перетерпеть, сжав зубы, то моральные издевательства пробили в груди огромную незарастающую дыру.

К моему счастью, визиты Тимура стали в последнее время гораздо реже. Я не теряю надежды, что когда-нибудь совсем ему надоем.

Закутавшись в махровый халат, возвращаюсь в комнату. Меня знобит, несмотря на жару за окном. Я наступаю босой ступней на конфету. Медленно опускаюсь на колени, каждую бережно складываю в коробку. Не понимаю, что со мной. Внутри летят предохранители, и щеки моментально становятся влажными. Не помню, когда в последний раз так горько плакала. А сейчас реву над конфетами как дурочка. Реву по неслучившейся любви и рухнувшим мечтам.

19. Глава 19

Не узнаю себя. Эмоции раскачивает, как маятник — от минуса к плюсу. Внутри ураган бушует. С трудом сдерживаюсь. Хочется все крушить и ломать. Чтобы снизить градус злости, иду в спортзал. Колочу по груше. Выматываю себя до предела и без сил падаю на мат. В голове постоянные мысли вихрем, спать не дают.

Несколько дней без Васаби, а как будто вечность. Чем сильнее отфутболивает, тем крепче меня притягивает к ней. Если бы не видел желания и жгучего интереса в глазах, то давно бы плюнул и переболел. Наступил бы на горло своим чувствам. Но Агата тянется ко мне. Между нами искрит, и огонь полыхает, но девочка не дает ему разгореться. Сразу же тушит. Не понимаю, почему она так морозится. То работа мешает, то мужик какой-то. Постоянно глупые отговорки придумывает.