Мы ссорились. Мне было обидно за подругу. Я даже собиралась уйти в один вечер. Потому что не принимать Алину, значит, не принимать и мою семью. Меня.

В итоге Игнат смирился. Ничего плохого о ней не говорил, но и не особо любезничал.

И сама подруга пыталась поссорить меня с ним. Говорила, что он слишком много о себе думает и выглядит как тиран. Но и её я заставила успокоиться и не лезть в мою жизнь.

Я предлагала ей деньги на первое время, чтобы съехала, нашла жильё, устроилась на работу. Но она отказывалась у меня брать наотрез. Говоря, что решит все свои проблемы сама. Оставаясь здесь…

Потом Алина всё-таки съехала, сказала, что нашла кого-то, кто оплатил ей студию.

Это был Игнат?..

Я хочу всё выяснить. Как оно было. Где и сколько раз меня обманывали. Чтобы не надумывать лишнего. Чтобы не задаваться вопросами спустя месяцы или даже года.

Надо расставить всё по местам.

***

— Милый, пожалуйста… — после прекрасного ужина в ресторане, страстных поцелуев в прихожей, гостиной и, наконец, спальни, Игнат мягко, но уверенно подталкивал меня на кровать. Прямо в кожаной красной куртке и одной туфле на высоком каблуке. Вторую я всё-таки успела снять в коридоре. На его щеке, носу, губах и шеи следы от моей помады. Взъерошенный и какой-то нетерпеливый, он заставлял меня волноваться, дрожать, как пойманный в ловушку заяц, дышать через раз…

Я знала, что будет дальше.

Не уверена была, что всё ещё готова, но оттягивать было нельзя.

Он говорил, что все его отношения начинались с секса, что несколько месяцев держания за ручки — это слишком. Вроде бы не упрекал, просто говорил о том, что его волнует, при этом будучи постоянно на взводе.

Наверное… из-за этого…

Одна из новых знакомых недавно посмеялась надо мной, мол, мужчину надо кормить не только пирожками, иначе убежит…

А мне, да глупо, но было страшно.

Он такой сильный, высокий, опасный, опытный.

Только на ухо шептал такие вещи, от которых я покрывалась красными пятнами.

Я всё ждала, когда буду готова, когда сама устрою что-нибудь для него, но…

Потом на месяц из жизни меня выбила смерть матери. Мне нужно было время на одиночество. Любимые его попытки прикоснуться казались неуместными.

Просто не хотелось всё смешивать в кучу.

Заниматься любовью сквозь слёзы.

Теперь мне стало лучше. Я много думала о нём, но…

Игнат не дождался и, снимая с меня куртку, целовал в шею и спускался ниже с явным намерением получить то, что хочется.

— Пожалуйста… — решила отвлечь его от собственной одежды, обняла за шею, стала целовать.

— Не сейчас, да? — он едва ли не зарычал.

В глазах поволока, руки блуждают по моей талии, губы красные искривляются в недовольстве.

Я мотала головой, глядя на него неотрывно.

— Просто… можно… помедленнее?

— Ты вся дрожишь…

Он горячо поцеловал в шею, с губ сорвался стон. Прогнулась в спине… Это так приятно, что нестерпимо.

— Какая же ты чувствительная! — Игнат опрокинул меня на кровать, куртка уже валялась на полу, наша обувь тоже. — Малыш, я не сделаю ничего, что тебе не понравится, хорошо?

— Д-да…

Снова поцелуй, терпкий, уже не слишком вовлечённый — он думал о другом, ему хотелось зайти дальше.

Мне… тоже.

Волна жара прокатилась по телу и сосредоточилась между бёдер. Всхлипнула от одних только касаний его рук. Платье на мне Игнат просто разорвал. С такой лёгкостью, что я могла только гадать, бывает ли такое вообще.

Сердце колотилось в груди бешеной птицей.

Мы не только держались за ручки. Откровенные поцелуи, касания… в том числе языком, поглаживания… Дальше зайти я боялась.

Игнат, стиснув мои запястья над головой, облизывал соски, заставляя выгибаться, спускался поцелуями ниже, оставлял горячие дорожки языком по животу, зацепил зубами каёмку кружевных трусиков…