Малолетняя дрянь.

- Конечно, солнышко, - Ольга тоже включает режим «милоты».

И мне пора. Все, вечер для меня закончился. Больше не вынесу. И так сердце что-то побаливает.

- А ты не хочешь со мной пообщаться, Лиля? - за спиной ехидный голос.

- Не вижу смысла.

Делаю шаг. Хочу уйти. Не даёт. Хватает за запястье и тянет в гостиную.

- Не смей ко мне поворачиваться задом!

- Пусти! - дергаюсь.

- Думаешь, Степа к тебе что-то чувствует? Да он терпел тебя все эти годы из-за твоей приживалки, - не лицо, морда бешеной собаки. Того и гляди слюнями начнет брызгать. - И женился ради репутации. Чистая и невинная девочка. Для создания семьи самое то. Так, как хотели по завещанию его родители.

- Отстань от меня, Ольга! - замахиваюсь, ударить хочу.

Эта дрянь выворачивается словно кобра. Еще и ржет как полоумная.

- Я должна быть на твоем месте. Я!

- Отпусти! - держит мертвой хваткой.

- Как только Вера уедет, ты не задержишься в этом доме. Я сделаю так...

- Мама!

Отчаянный крик дочки. Какой-то грохот. Громкий смех.

- Вера! - моя малышка, я иду. - Отпусти!

Лыбится. По-дьявольски. Ржёт. За вторую руку хочет схватиться.

Нет, у тебя ничего не получится. Не на ту напала.

Изворачиваюсь. С подскочившим адреналином.

- Ай! - щека Ольги горит. Моя ладошка покалывает от мелких импульсов.

Сбрасываю ее клешни и мчусь наверх. К своей девочке.

- Вера! - к детской. - Вера!

Залетаю, тяжело дыша. Руку к сердцу прижимая.

- Мама!

Дочка заплаканная. Бежит ко мне. Крепко за ноги цепляется.

- Ябеда, - зло кидает в ее сторону Аня, сидя на чужом диванчике и листая чужой планшет. - Всего-то попросила по-сестрински поделиться.

Разглядываю Веру. Глаза красные. Носик опух. Волосы растрепаны.

Трет ручкой плечико.

Отодвигаю маечку. Перед глазами красная пелена от сильнейшего гнева.

На нежной коже моей дочери красуется синяк.

Поганая девка. Да как она посмела прикоснуться к Вере?

Мамаша ничему ее не научила?

- Вон пошла отсюда, дрянь! - заслоняю собой Веру, которая и без слов меня понимает. Зажимает руками уши.

- Еще чего, - фыркает, развалившись еще вальяжнее. - Мне и тут нравится, - оглядывается. - Пожалуй, попрошу папу отдать эту комнату мне. Для меня ему ничего не жалко.

Да она издевается! Всыпать ей надо по первое число.

- Убирайся!

- Не ори на меня, Лиля. Прав таких не имеешь.

И это ребенок? Дети так не разговаривают со взрослыми. У них есть к ним уважение.

- Дрянь! - за Веру всем глотку перегрызу. Живого места не оставлю от тех, кто ей боль причинил. - Пошла вон отсюда!

- Ай, больно! - орет, когда выталкиваю малолетнюю с*чку в коридор. - Ты о этом пожалеешь.

- Не смей к нам подходить, приживалка!

- Как ты назвала мою девочку?!

Боже. Концерт продолжается. Мало мне Ани, теперь ее мамаша подскочила.

Сейчас их крики услышит еще и Степа. Примчится на очередные разборки.

В результате которых пострадаю только я.

Страшно ли мне? Ни грамма.

Внутри столько адреналина, что страх уходит на второй план.

Мать за своего ребенка всегда горой. Его защитит даже ценой собственной жизни.

- Пусть твоя мерзавка не подходит к Вере. Иначе я за себя не ручаюсь.

Аня прячется за спину матери. Плачет… нет, рыдает в три ручья. Выставляет себя жертвой, которую несправедливо обидели.

Змея подколодная.

Такая же тварь как и ее мамаша. Никакого воспитания.

- Ты кто такая, чтобы так говорить? - преграждает мне путь.

- Хозяйка этого дома.

- Ха-ха-ха, - аж голову запрокидывает. - Это для окружающих. На деле ты никто. Сирота. Без гроша в кармане, - поворачивается к Вере. - А тебя скоро в детский дом отдадут. Твоя мама отдаст.

- Заткнись!

Совсем офигела. Говорить такое ребенку.