По щекам текут слезы. Внутри все сжимается. Сердце ухает вниз.

Нет, ты не можешь избавиться от своей дочери.

Это невозможно.

Так поступает только бесчеловечный, эгоистичный, мерзкий… монстр.

Коим твой муж, Лиля, и является.

Ему насрать на Веру. Она помеха его счастливой жизни.

- Вера - моя дочь!

- Как и моя, - равнодушно, словно с маленьким ребенком разговаривает. - И я имею полное право распоряжаться ее жизнью… Твоей, кстати, тоже, любимая женушка.

- Ну че ты так переживаешь, дорогуша? - Ольга тявкает как собака. - Малявка попадет в лучшее место.

- Ее обучат там хорошим манерам, - подает голос Аня. - Научится, как старшую сестру уважать. Дрянь.

- Не смей так мою дочь называть, тварь!

За Веру глотку разорву, даже если сама пострадаю.

- Папа, - тут же к моему мужу льнет. - она меня унизила. Я… я… - наигранно плачет.

- Степа, как смеет эта обзывать нашу малышку?

Тоже мне малышка. Да Ане явно лет двенадцать уже и она…

Осознанная мысль пронзает не хуже острого меча. Сразу. Насквозь.

Раньше я особо на этом не зацикливалась. Не приглядывалась к девчонке. Но сейчас… обухом по голове меня ударили.

Нашему браку восемь лет. Встречаться начали, когда я еще в школе училась.

Значит уже тогда… тогда…

Боже, это невыносимо. Это хуже пытки.

- Лиля, иди к себе! - очередной приказ. - И не смей выходить до самого вечера!

Послушно выполняю.

Сидеть рядом с ними не могу. Постоянно тошнит.

Уже в дверях оборачиваюсь. Низ живота пронзает болезненный спазм. Словно от удара в живот. В легких что-то застревает, не давая нормально вздохнуть.

Степан с безумно-похотливым блеском в глазах что-то шепчет любовнице. Та задорно смеется, нежно поглаживая моего мужа по плечу.

Девчонка радостно в ладоши хлопает и вновь называет Степу «папой».

Кое-как поднимаюсь наверх. К дочери в детскую. Но там пусто.

Волна паника накрывает с головой. Все внутренности переворачиваются.

- Лилия Игоревна, Вера сейчас на прогулке с няней, - высокомерно говорит домработница. - Будут вечером.

Легче не становится.

Чужие люди. Шпионы Степана.

Няня. Домработница. Служанка. Повар. Садовник. Водитель. Даже мусорщик другой.

Муж сменил всех. Лишь бы у меня не было поддержки и опоры. Лишь бы я не решилась на побег.

- Хор… Спасибо, - еле выдавливаю из себя.

Хватаюсь за косяк от легкого головокружения. Ноги ватные. Мысли путаются.

Такая новость шокирует. Разрывает грудную клетку от боли.

- Я… я… - язык к небу прирастает.

- Вам плохо?

Слишком наигранно. Без жалости.

Шатаюсь. Плюхаюсь на диванчик.

- Выпейте, - протягивает стакан и непонятную таблетку. - Вам это поможет.

Без всякой задней мысли выпиваю. Откидываюсь назад. Дышу. Считаю до тридцати, чтобы прийти в себя.

- Как вы?

Надо мной стоит домработница. Даже имени ее знать не хочу.

- Вроде бы, - прислушиваюсь к себе. - хорошо.

- Должно быть вы переутомились, - на лице не дергается ни один мускул.

С переменами в жизни немудрено.

- Что вы мне дали?

Во рту горький привкус.

- Всего лишь витамины. Вам они сейчас очень нужны.

Киваю.

Ухожу в комнату. Запираюсь.

Хотя для чего?

Муж все равно не придет. Другими делами занят.

До самого вечера не покидаю «крепость». Отказываюсь от обеда. Постоянно смотрю в окно. Жду дочку с прогулки.

А ее все нет и нет.

Волноваться начинаю.

Сердце и душа не на месте. Руки себе от безысходности заламываю.

Где же ты, Верочка? Куда тебя увезли?

Она возвращается с няней через несколько часов.

Хочу к ней пойти. Степан не дает.

- Приготовься, - толкает обратно в комнату. - Скоро Роман приедет. Веди себя прилично.

- А если я не пойду?

- Охр*нела? - больно сдавливает другое запястье. Того и гляди свернет мне руку. - Немедленно оденься, с*ка! Не смей меня позорить перед ним, дрянь!