Мужчина наклоняется ещё ниже.

— Хочу узнать, какая ты на вкус, — хрипло произносит знакомый голос.

Тигр втягивает воздух носом в нескольких миллиметрах от моей шеи. Пластик маски задевает кожу и легонько царапает ее. Мурашки вихрем проносятся по телу. Узнавание обостряет все эмоции до предела.

Мужчина ведёт носом выше, к моему уху. Затем его нос почти касается моего, вызывая покалывания, от которых хочется поежиться. Я смотрю ему в глаза и собираюсь произнести то, о чем могу пожалеть. Но это будет потом, не сейчас. Сейчас я выпускаю себя на волю и несильно прижигаю ладонью его по лицу.

Вспышка огненной страсти вспыхивает в его глазах. Я сгораю в этой эмоции. Властное желание и обладание, безнаказанность и влечение закручиваются в тугой ком внизу живота.

Мужчина зажимает меня между стеной и своим телом так сильно, что мне остаётся только выдохнуть:

— Так узнай.

Иного ответа быть не может!

Последние звуки тонут в его губах. Вцеплюсь в плащ, пытаюсь расстегнуть рубашку дрожащими пальцами. Выходит плохо, пуговицы проскальзывают в петельках. Я задыхаюсь от желания дотронуться до его кожи. Хочу чувствовать его всего. Как же хорошо, что я не вижу лица. Это заводит стократ сильнее.

Оторвавшись от моих губ, Тигр открывает ближайшую к нам дверь, за которой ничего не видно, и заталкивает меня в комнату. Это оказывается подсобка.

Дальнейшее тонет в чувственном угаре, волнами затапливающем тело и разум.

Так я узнала, что нет слова нельзя. Есть слово можно, у которого разные последствия.

2. Глава 2

Кира Александровна или главная героиня

Первые лучи солнца будят меня слишком поздно. Впрочем, имею право. Сегодня у нас с Женей выходной, поэтому проведем день вместе. Можно и утро сделать запоминающимся…

Вожу рукой по другому концу кровати и понимаю, что мужа там нет, а простынь едва теплая. Даже сажусь от удивления: Женя любит спать до обеда в выходной. Чего это он подскочил?

На часах десять тридцать. Накидываю халат и иду на звук кофемашины. Ой, а может, он решил сделать мне завтрак в постель?

М-м-м. Закусываю нижнюю губу. В душе разливается тепло. Запоминающееся утро можно сделать и на кухне… Чувствую себя игривой кошечкой.

Прежде чем зайти на кухню, оставляю халат на консоли в коридоре и скидываю лямку сорочки с плеча, приглаживаю волосы пальцами. Бросаю короткий взгляд в зеркало и подмигиваю себе: я сегодня особенно хороша.

Игриво улыбаясь, тихо проскальзываю на кухню и обнимаю мужа со спины. Он вздрагивает.

— Ты чего проснулась? — не очень довольно замечает Женя.

Он мажет тост арахисовой пастой, которую я теперь не могу. Быстро оглядываюсь на стол: посередине стоит все тот же засушенный цветок. Подноса нигде не видно, как и тарелок с завтраком для меня.

Что ж, сюрприза не будет.

— Просто сегодня благоприятный день, — шепчу мужу на ушко, встав на носочки и прижимаясь грудью к его спине.

— Блин, Кирюх. Это не возбуждает! Вот зачем ты сейчас это сказала?!

Я сама понимаю, что звучала информация не романтично. Но из нас двоих Женя хочет детей сильнее, чем я. Для него это мечта: иметь семью с тремя детьми.

— Извини, — пытаюсь поправить ситуацию.

— Проехали. — Женя разжимает мои руки и поворачивается. — Я быстро поем. Леха зовёт меня обсудить за завтраком мальчишник Влада.

— Зачем тогда кушать? — удивляюсь и отхожу к окну.

— Я что, лишний раз поесть не могу? — огрызается Женя. — Может, я ненавижу чувство голода.

— Ой, да ладно, ничего с тобой не случиться от этого, — фыркаю, сложив руки на груди. — Ты же не диабетик.

— Я не понял, мне нужно отчитываться, сколько я ем?! Сказал хочу, значит хочу. Точка. Я ушёл.