– Нам не о чем говорить, - пытаюсь высвободиться из его цепких рук.

Опускаю глаза. Он настойчиво возвращает мой взгляд, поднимая двумя пальцами мой подбородок.

Как? Как он нашел меня? Если он не задаёт вопросы о дочери, значит, ему о ней ничего не известно.

У него звонит телефон, вызов которого он беспощадно сбрасывает.

– Нет, - качает Тимур головой, пристально глядя мне в глаза, - я тебя никуда не отпущу. Пока мы не поговорим, ты никуда не уйдешь. Но прежде я хочу быть уверенным, что с тобой все в порядке. Потому мы сейчас поедем в ту клинику, которой я доверяю. Они тебя осмотрят. Тогда я буду спокоен.

– Я работаю, - твержу сердито, - если ты не заметил, то это отделение тяжело больных детей. Им уход нужен. И нужен он сейчас, а не когда-нибудь потом. Рук не хватает. Всего две нянечки остались. Даже вон медсестра вызвалась помогать из-за дефицита рук. Так что никто никуда меня не отпустит. К тому же мне очень нужны деньги. Время ограничено.

Снова по щеке катится предательская слеза.

Его телефон повторно звонит, который он в очередной раз настойчиво сбрасывает.

– В деньгах я тебе не отказывал. Я помогу. Знаю, как важна тебе тетя. Просто немного подождать надо. Думаю, к вечеру разберусь с финансовым вопросом. Я могу сейчас снять только пять миллионов. Тебе сколько надо?

– В два раза больше, - отвечаю тихо, - я все отдам. Я сейчас работаю на двух работах. Я расплачусь с тобой.

Вот я так и знала, что он начнет юлить и отказывать в деньгах. Сейчас еще какой-нибудь пункт договора придумает. Ему так нравится издеваться надо мной. Мерзавец! Удовольствие должно быть получает. Как же я хочу расплатиться побыстрее и забыть его как страшный сон. Только бы он не узнал о Сонечке. Только бы не узнал. Я готова работать на трех, пяти работах, лишь бы расквитаться с ним. И чтобы его больше в нашей жизни не было.

– Ты подписала договор, в котором обозначалось, что ты работаешь у меня, - хмурит брови, - и никаких сторонних работ.

– Я здесь нужна. Ты видел этих бедных деток? Чем я еще могу им помочь? Только своим трудом. Я расплачусь с тобой. Обязательно. Я буду работать на нескольких работах, но я расплачусь.

Он снова сбрасывает вызов.

Он только о себе думает. Даже не обратил внимание на этих бедных детей. Видит только себя! Поршивец! Как же я его ненавижу! Предатель! Моя дочь никогда не узнает ту боль, которую ты сможешь ей причинить. Никогда!

– Родная моя, - смотрит на меня своим насмешливым взглядом, но мне почему-то видится, что ласковым. Нет, это лишь мое разыгравшееся воображение, - тебе не зачем столько работать. Больше не зачем.

Смотрю на него гневно. Ему легко говорить! У него нет больного ребенка!

– Мне пора, - отрезаю, - дети ждут.

– Лана! Тебе самой помощь нужна.

У него в очередной раз звонит телефон.

Ловлю его смятение, которое он дарит своему смартфону и забегаю в палату, где должна находиться Люба.

– Извини, - бросаю ей, вбегая и принимаясь тут же за дело.

Застилаю кроватку новой простыней. Проверяю наличие гигиенических вещей. Если чего-то не хватает, то докладываю.

Руки делают, а у самой голова кругом. Тревожная мысль гложет меня.

Как меня нашел Тимур? Теперь он знает, где я работаю. Значит, он будет частым гостем здесь. Значит, мне надо будет быть предельно осторожной. Я должна сделать все, чтобы он не догадался, что у меня здесь лежит дочь. Господи! Только бы никто не проболтался! Тетя Кира такая открытая. Она легко может выдать с потрохами.

Или лучше мне вернуться на работу к Тимуру? У него в этом плане безопаснее. И так я смогу проконтролировать вопрос с деньгами. Доктор сказал, что операция будет через месяц. Значит, деньги понадобятся примерно тоже через это время. Но лучше, конечно, сразу получить и не мучиться.