Но прошло двадцать лет и снова забыл. Забыл про это обещание. Лью в стакан янтарную жидкость. Делаю глоток. Не чувствую ничего. Даже виски не может заглушить боль.

Сейчас я чувствую себя так же, как и двадцать лет назад. Знаю, что виноват. Страх накатывает внезапно, хватает за горло, чёрной вязкой массой заползает под одежду.

Нет.

Не могу быть один. Я просто свихнусь от собственных мыслей. Мне бы уснуть, да только сердце учащённо бьётся, пульс зашкаливает. В таком состоянии точно не усну.

Беру пальто, Вовкины ключи. Отвезу ему машину. Займу мысли. И похрен, что выпил.

Выскакиваю из квартиры ,будто за мной гонятся монстры, захлопываю дверь и несусь вниз, перешагивая через две ступеньки.

–Выходи, машину тебе привёз, – сообщаю Вовану по телефону.

– На хрен? Я же сказал, как сможешь.

– Вот сейчас и смог, – бурчу в ответ, не объяснять же, что без Лины квартира стенами давит.

– Ну, припаркуйся и заходи.

– Хорошо. Сейчас.

Вован живёт в центральном районе, в элитной многоэтажке. Поднимаюсь на девятый этаж. Дверь открывает его жена Люба.

– Как ты? Нашёл Ангелину? Где она? – засыпает меня вопросами.

– Да. Всё норм. Родила. Сына. Завтра с врачом созвонюсь, узнаю про самочувствие, сегодня уже поздно было.

Вовка выходит навстречу.

– Так ты что, к ней в палату не прорвался?

– Почему? Прорвался.

– Давай заходи. Расскажешь.

– Дима, ты ужинать с нами будешь? – суетится Люба.

– Если только кофе выпью.

В столовой просторно, всё как в элитных дорогих домах. Большой овальный стол на шесть персон. Занимаю крайний стул.

– Так, я не понял. Ты серьёзно поддался чарам Веры?

– А ты типа нет.

Вовка украдкой смотрит в сторону кухни, где Люба наливает кофе.

– Не, ну внешность у неё зачётная. Но ты разве не знаешь, где Бориска таких дам берёт.

– Слушай, знаю я всё. Сам не понимаю, как получилось. Ушёл полежать, глаза открываю, она стоит. Как помутнение.

– Не, я-то тебя не осуждаю. Просто надо было место другое выбрать хотя бы, а то под боком у жены.

– Вован, заткнись. Ты думаешь, я себе этого не говорил? Весь день в голове этот вопрос. На хуя?

– Так Ангелина значит всё видела?

Киваю.

Люба приносит кофе, ставит кружку рядом со мной.

– А как там малыш? Ты видел его? – интересуется Люба.

– Видел. Издалека. Он спал. А она слушать ничего не захотела.

– Не, ну это понятно. Надо подождать. Да Люба? – Вовка, смотрит на Любу, ищет поддержку у жены.

– Ой, не знаю. Я бы убила за измену.

– Спасибо, обнадёжила, – усмехаюсь с горечью.

– Но я думаю, Вова прав, надо подождать. Дать ей остыть. Ну и, конечно, окружить её любовью и заботой. Всё-таки у вас семья, малыш теперь есть. Она же должна понимать, что ты не бабник, всегда верным был.

– Надеюсь, что ты права. В любом случае я не отступлю.

– Вот и правильно. Не отступай.

*** ***

Оглядываю детскую. Мы с Ангелиной приготовили всё заранее. Она всё боялась не успеть.

Последние три дня я старался к ней не лезть, не звонить. Дал остыть. Всё ждал, что может сама напишет, но понимал, что это глупо. Не такой характер у неё, чтобы забыть обиду на следующий день.

Проверяю, крепко ли закреплена надпись на стене “Спасибо, за сына”. Воздушные шарики закрывают почти весь потолок.

Вчера готовился весь день. Заказал торт. Проследил, чтобы уборщица всё тщательно прибрала.

Врач сказал, что выписка начинается с четырёх. Ещё раз осматриваю квартиру. Вроде всё нормально. Но терпения уже не хватает и выхожу из дома раньше. Лучше в машине посижу, подожду. По дороге заезжаю за букетами врачам и Ангелине. Шампанское и конфеты закупил ещё вчера.

Приезжаю к роддому без пятнадцати четыре. Захожу в холл больницы. Опять эта медсестра на посту. Смотрит на меня пристально.